Вот какая это необыкновенная песня! Она помогала мне и в работе, когда Йонас заставлял меня пилить дрова, чистить хлев или носить скотине колодезную воду. Песня о священной войне всегда была со мной, и даже время с ней летело как будто быстрее. Она вселяла в меня уверенность, что Красная Армия недалеко и что «отребью человечества» уже сколачивается «крепкий гроб».
Когда партизаны вторично заявились к Каваляускасам, командир отряда, улучшив минуту, вновь поговорил с мамой:
— Дело у нас к вам такое. Сможете ли вы выполнить небольшое партизанское поручение, например, съездить в город Шяуляй под каким-нибудь предлогом, передать по указанному адресу зашифрованную записку и оттуда привезти такую же?
— Не знаю, — ответила мама. Потом подумала и спросила: — А под каким предлогом я поеду в Шяуляй?
— Вот именно, под каким? Это надо сделать так, чтобы ваши хозяева не догадывались об истинной цели поездки. Мы думали об этом, Прасковья Ивановна, и вот что решили. Нельзя ли тут использовать вашего сына?
— Как?
— Можно сказать хозяевам, что у вашего сына заболели зубы или живот и ему необходимо показаться врачу.
— У него недавно был приступ эпилепсии.
— Хозяева видели?
— Да.
— Это будет выглядеть еще правдоподобнее. Скажите, что у вашего сына снова появились признаки этой болезни и попросите отвезти его в ближайшую, Шаукенайскую больницу. Там у нас есть знакомый доктор. Он напишет вашему сыну направление в городскую больницу. Такая бумажка даст вам веский повод поехать с ним в Шяуляй и легко отделаться от всяких подозрений со стороны хозяев. Она также поможет в дороге — в случае проверки документов или еще каких-либо непредвиденных обстоятельств. Мало ли что может случиться.
Мама согласилась с таким планом, но ей не хотелось впутывать в это дело меня, и она предложила:
— Может, лучше мне самой «заболеть» и поехать в Шяуляй?
— Нет, по-моему, вдвоем удобнее и меньше подозрений. Кроме того, товарищи из города почему-то хотят видеть именно вашего сына.
— Не понимаю, зачем им ребенок? — забеспокоилась мама.
Командир улыбнулся:
— Не волнуйтесь, Прасковья Ивановна, ничего не случится с вашим сыном. Но ему вы пока не говорите о задании. Сам узнает, когда надо будет.
Мама пожала плечами. «Как-то странно получается, — подумала она, — хотят дать ребенку задание, а какое не говорят. Понимаю, немецкие пытки не выдерживают даже взрослые. Но почему же они от меня, от матери, скрывают? Да еще успокаивают, чтобы я не волновалась…»
Однако выяснить этот обидный для нее вопрос она уже не смогла, так как появились хозяева, и разговор пришлось прекратить, чтобы не привлекать к нему внимание.
Как ни опасно было поручение, мама взялась за его выполнение. Сначала она объяснила пани Зосе, что в последнее время ее стало очень беспокоить состояние здоровья сына, и спросила, нельзя ли его показать какому-нибудь литовскому врачу. «О да, можно!» — простодушно согласилась хозяйка и сама предложила Шаукенайскую больницу. Йонас с готовностью вызвался отвезти туда русских батраков на выездном жеребце.
На следующий день раным-рано он выкатил из-под навеса свою лучшую тележку на железном ходу, густо смазал оси дегтем, накрыл сиденье новехонькой попоной, а потом и сам вырядился в новый, домашнего сукна костюм, навел на себя блеск с головы до ног, как будто собирался ехать на смотрины в дальнюю волость, а не в ближайшую больницу, до которой и пешком-то дойти ничего не составляет.
Так, втроем — я, мама и пан Йонас — приехали в Шаукенай. Маленький худенький доктор-старичок осмотрел меня и выписал справку, в которой говорилось: «Дана Котикову Владимиру в том, что он направляется в Шяуляй в поликлинику к врачу по нервным заболеваниям». Внизу стояла дата и подпись доктора: Гирдвайнис.
— Гирдвайнис, — рассказывал нам пан Йонас на обратном пути, — это самый богатый помещик в нашей волости. Он имеет 500 гектаров земли, около сотни коров и содержит не менее сотни батраков, а видите, работает простым доктором в Шаукенае. В народе говорят, что он был другом самого Болесловаса Пилюнаса, а потом предал его.
— А кто такой Болесловас Пилюнас? — спросила мама.
— Председатель первого в Литве ревкома, созданного в Шаукенае в 1918 году, — ответил Йонас. — Теперь в здании бывшего ревкома Гирдвайнис устроил больницу и, отказавшись от своих владений, бесплатно лечит простой народ.
— А на какие же средства он живет?
— На доходы со своего имения.
— Так он же отказался от своих владений!
Пан Йонас ухмыльнулся: