У многих бандитов в руках были магнитофоны, изрыгающие свежий рэп, фанк и песни о сексе, насилии и убийствах полицейских. Звучала песня «Парней гетто» о том, что женщины — шлюхи, и о девушке, которую изнасиловали потому, что она не задернула вечером шторы. Эта песня заканчивалась словами: «Теперь перережь ей горло и смотри, как она дрожит, пока ее глаза не закроются».
Парням эта песня явно нравилась. Никому из них и в голову не приходило, что женщиной, которую в песне унижают, насилуют и убивают, может стать его мать или сестра. Часть девушек, которым эта песня не нравилась, ушли, но некоторые остались, дергаясь в ритме музыки. Тай искоса посмотрел на своего друга Джейсона — еще одного четырнадцатилетнего «салагу», глазеющего на девушек «Хромых». Оба они были внутренне напряжены, хотя и старались выглядеть «крутыми».
Бандит по прозвищу «Крутой», возглавлявший «Хромых» Портленда, переехал сюда из Лос-Анджелеса. Его отец, славившийся дурной репутацией, был основателем первой банды «Хромых» и сейчас отбывал срок заключения в Фолсоме. Крутой виделся с отцом всего раз в жизни: во время визита в тюрьму в возрасте шести лет. Когда ему было четырнадцать, он оказался в колонии за вооруженное ограбление, но через год его выпустили, и к восемнадцати годам он стал звездой гетто. Как и отец, которого он никогда не знал, он возглавил банду «Хромых». Сейчас Крутому был двадцать один год. Этот опытный, обладающий харизматическим шармом ветеран, кроме всего
244
прочего был ловким предпринимателем и имел процветающий кокаиновый бизнес.
Прическа Крутого была типичной для главарей банд: копна тонких французских косичек с вплетенными в них синими баретками. С толстой золотой цепью на шее он выглядел, как кинозвезда — этакий Денцел Вашингтон с непоколебимой самоуверенностью «морского волка». Тай рассматривал самую примечательную особенность лица Крутого: десятисантиметровый шрам — след от ножевого ранения в одной из драк с бандой «Восемь троек» в Лос-Анджелесе. Главарь начал говорить, и члены банды затихли, слушая Крутого с таким вниманием, какого никогда не проявляли в школе.
— Ну, что, «Хромые», вы готовы к действию? Готовы постоять за свою честь?
— Да. Мы готовы.
— Мы короли этого района, — сказал Крутой, — это наши владения.
Рядом с главарем стоял Муки, который недавно пошел на повышение, а за его спиной — бандит по прозвищу «Тень», помощник Крутого, его «министр обороны». Его руки были в серых рабочих перчатках, чтобы крепко держать оружие и как следует выполнять свою работу (обычно это было избиение людей).
— Разве бойцы сотрудничают с по-по? — спросил Крутой у Тени, который в ответ отрицательно покачал головой. «По-по» было одним из излюбленных бандитских прозвищ полиции Портленда.
— Тогда, — продолжил Крутой, — нам нужно кое-кого воспитать.
Тень рванул за воротник какого-то «малыша». Тай узнал этого парня. Его звали Пит.
— Мне сказали, что ты стучишь на нас, — сказал Крутой Питу.
— Ничего подобного, — ответил Пит дрожащим голосом.
— С тобой разговаривали копы, — сказал Крутой.
— Да разговаривали, но я их не слушал.
— Что ж, может так, а, может, и нет. Мы не знаем. Поэтому, мы дадим тебе урок, чтобы ты на будущее запомнил, с кем можно говорить, а с кем нет, — банда ответила одобрительным гулом. Тай с ужасом наблюдал, как избивали и пинали Пита, пока тот не оказался в полусознательном состоянии. Это был один из
245
основных законов банды: малейшая неверность братству — и ты будешь следующим, кому придется смириться перед любым наказанием, назначенным старшими членами банды. Тай заметил, что его друга Джейсона нигде не видно.
— Хочешь быть следующим? — Крутой посмотрел на Тайрона. — Что, малыш, испугался? Послушай, я видел наклейку на бампере вашей машины: «Гордая мать отличника», — все засмеялись, — что же, парень, отличникам здесь делать нечего. Здесь место только бойцам. Только боец может иметь баксы и девочек — лучших «хромушек». Все, что тебе нужно знать из математики, — так это как посчитать свои деньги!
Крутой хлопнул по ладоням нескольких лидеров банды, включая Муки. Тень стоял все с тем же непроницаемым лицом неумолимого палача.
— Я слышал, отличник, ты выступал за нас, — сказал главарь Таю.
— Ну, э-э...
— Что ты блеешь, отличник. Выступал или нет?
— Это была мазня на стене. Я просто немного разукрасил квартал.
— Рекламируешь банду, да? — похоже, Крутой был впечатлен. — Просто забавляешься или серьезно?
— Я видел его рисунок на доме Миллера, — сказал один из старших парней, — он классно рисует.