– Волшебникам объяснять все будешь сам! – сердито сказала я, и олененок кротко вздохнул.
Новый облик лорда Баала произвел фурор. Волшебники Эфирии долго толпились около милого и кроткого олененка, споря и дискутируя. Я заявила, что расколдовывать его не буду из принципа. Ну не признаваться же, что моя магия пока что не всемогуща?! Так что, несмотря на просьбы короля, я осталась непреклонна и со смешками наблюдала за потугами эфирийских волшебников.
Новость о чудесном превращении распространилась по всему дворцу, и на очаровательного олененка сбегалась поглазеть вся знать. Предприимчивый Энейн даже стал брать деньги за просмотр и вскоре уже хвастался мне своими новыми покупками. Когда эфирийские волшебники все-таки нашли способ расколдовать лорда Баала (не без моей помощи, надо сказать!), Энейн ужасно расстроился и принялся втихаря подворовывать.
Я думала, что урок пойдет на пользу лорду Баалу, но он остался таким же упрямым, холодным и заносчивым. Стоило ему обрести свой человеческий облик, он высокомерно обвел всех волшебников взглядом, холодно и скупо поблагодарил, а потом подошел ко мне и почти прошипел:
– Вам это так с рук не сойдет, госпожа Владычица! – Его глаза были полны ненависти, она почти лилась через край. – Когда-нибудь магические штучки подведут вас, и тогда запалят костер!
– Честное слово, олененком вы мне нравились куда больше, – ответила я.
Масштаб войны ширился, она шла с переменным успехом. Мне докладывали самые свежие новости. Грю, который разбирался во всем на свете, размышлял о тактике и стратегии, даже огромную карту себе добыл (не иначе Энейн ее украл!). Вор подслушал его идею о каком-то выгодном бое и передал ее королю Альмарику. Тот пришел в восторг, и вскоре весь двор трубил об очень удачной победе наших войск. Энейну дали медаль, а Грю даже обиделся.
– Это все от безделья, – сказала мне как-то Диксерита. – Турис все воюет, хотя о нем уже слагают баллады. Он уже герой!
– Завидуешь? – фыркнула я, выбирая новую ткань для платья.
– Не в этом дело, – махнула рукой лучница. – Просто это безделье у меня в печенках сидит! Все трудятся на благо Эфирии, а мы тут прохлаждаемся. Ты же сама говорила, что даже Эбони с твоими учениками начинают роптать. Им тоже хочется действий!
– А мне, представь себе, не хочется быть изрубленной в капусту! Хотя ты в чем-то права... Ладно, я что-нибудь придумаю.
И, конечно, идея не заставила себя ждать. Как-то раз, рассматривая карту Грю, я обратила внимание на черную точку недалеко от столицы. Потом выяснилось, что это руины языческого храма, проклятое место. Никто не решался даже приблизиться к ним, не то что исследовать. А ведь там наверняка есть какие-нибудь артефакты! Я тут же загорелась идеей туда отправиться и обыскать древние развалины.
– А это не опасно? – занервничал Энейн.
– Женщины и дети могут остаться дома, – ядовито бросила я. – К какой категории принадлежишь ты?
Диксерита и Эбони восприняли мою идею с восторгом, а Грю был настроен весьма скептически. Он долго размышлял об опасностях, ловушках и нечисти, которые могут быть в руинах, но я слушала нетерпеливо. Будто мне это все неизвестно! Я все-таки уговорила его пойти с нами, заметив, что потом будет что внукам рассказать. С нами вызвался пойти Кристоф, хоть я и не ожидала от этого скромного и заикающегося мальчика такой прыти.
– А если король нас не отпустит? – спросил Энейн, проверяя на наличие дырок огромный холщовый мешок.
– Разве его кто-нибудь спросит? – весело пожала плечами я. – Так, а это что такое?
– Как что? – удивился Энейн. – Мы же собираемся грабить! А это, моя дорогая, мое призвание!
48
Развалины были очень живописными, я даже пожалела, что рисую как курица лапой. Когда-то это, видимо, было величественное сооружение с колоннами, нарядным фасадом и чуть ли не с башнями. Я даже задумалась, а действительно ли это был храм языческого божка. Об истории древних религий я знала очень мало, потому как моей верой была магия. А на моих спутников руины производили отталкивающее впечатление.
– Я надеюсь, мы не пойдем туда ночью? – приподняла бровь Диксерита. – Так, конечно, было бы интересней, но...
– Ночью т-туда идти к-крайне оп-пасно, – проговорил Кристоф, оглядывая развалины. – Нечисть к-как раз вылез-зает из своих уб-бежищ.
– Спасибо, успокоил! – язвительно бросил Энейн.
Я вздохнула, спешилась и направилась к руинам. Мы приехали очень удачно – был полдень, и солнце светило вовсю. Хотя нам бы приключения пошли на пользу, я все же надеялась, что никаких неожиданностей не будет. Специально для своих спутников я выглядела уверенной и спокойной, словно совершала прогулку по королевскому парку.
– Советую вам быть настороже, – сказала я. – Нечисть действительно больше любит ночь, но если она проголодается... К тому же неизвестно, что ожидает нас внутри. Эй, не тряситесь так! Я же с вами!
Мы приблизились к руинам, выглядевшим вполне буднично и неопасно, прошли под покосившейся аркой. Остатки стен таращились на нас пустыми проемами окон. Каменные плиты, некогда бывшие полом, потрескались под напором растений. Я шла быстро и уверенно, зная, что самое интересное впереди.
Мы оказались на большой круглой площадке, которая некогда была центральным залом. Посередине стоял большой алтарь, изъеденный ветром, водой и временем. Энейн начал что-то шептать о человеческих жертвоприношениях, но Эбони грозно на него шикнула. Ветер чуть шевелил кусты каких-то растений, и они размахивали ветками, как руками.
– По-моему, тут нет ничего интересного, – сказала Диксерита.
– Нужно осмотреть алтарь, – бросила я, подходя поближе. – Обычно тут прячут ценные вещи. Грю, ты можешь его сдвинуть? Уверена, там есть какая-нибудь тайная ниша!
Грю, которому мы немножко помогли магией, отодвинул алтарь в сторону, и нам открылся широкий проем с лестницей, ведущей вниз, во тьму. Я довольно потерла руки, и Энейн понял, что нам предстоит туда спускаться. Он раздал всем факелы, я зажгла их заклинанием и первая стала спускаться. Ступеньки сохранились достаточно хорошо, но тьма была такая густая и плотная, что казалось, ее можно потрогать. Я шла очень осторожно, а правая рука была напряжена, готовая бросить заклинание.
Наконец ступени закончились, и мы оказались поглощены мраком. Воздух был спертый и недвижимый, но плесенью не пахло. Я пробормотала заклинание, чтобы сделать ярче свет наших факелов, но вместе с ними запылали и факелы на стенах, осветив небольшое округлое помещение. В стенах были вырезаны ниши, заполненные скелетами. А в середине, точно в центре комнаты, был валун странной формы, в который почти по самый эфес был вбит меч.
– Я плохо разбираюсь в оружии, – хриплым голосом проговорила Эбони, – но этот меч прекрасен!
Мы все любовались эфесом, красивым, но отнюдь не парадным. Удобная рукоять так и манила взяться за это оружие и броситься на врагов. Я подошла чуть ближе. Какая сила смогла поместить меч в камень? И целиком ли он там или остался только эфес? Хотелось прикоснуться к рукояти, но я боялась это сделать.
– Ув-верен, что эт-то артеф-факт! – с волнением произнес Кристоф. – Нас-с-стоящий в-волшебный м-меч!
– Ну тогда надо вынуть его, – сказал Энейн. – Давай, Мэй, чего ты ждешь?
– Я?
– Ну а кто же еще? Этот меч столетиями дожидался своего часа, руки настоящего героя, который овеет себя славой и спасет мир...
Диксерита обреченно вздохнула.
– Красивые сказки, – спокойно сказала я. – Если это действительно могучий артефакт, волшебный меч, который помогает своему хозяину и делает его непобедимым, тогда что он делает здесь? Зачем его воткнули в камень? Можно было бы понадежней его спрятать, чтобы не достался кому попало.