– Анна Кортни Элизабет, я принимаю вашу клятву верности и за это дарую вам свободу. Теперь вы английская подданная – живите счастливо и долго.
– Благодарю вас, ваше величество.
– А теперь, дитя мое, – король улыбнулся, – вы можете обнять своего отца. Он уже не надеялся на такое счастье.
– Отец! – Подавив рыдания, Кортни встала и бросилась ему на шею.
Эджкоум прижал ее к себе, целуя в висок, а слезы текли у него по лицу.
Расчувствовавшись, король и королева поднялись со своих мест и также обняли их.
Народ ликовал.
– Судебный процесс закончен, – официальным тоном объявил один из судей.
Толпы людей уже начали покидать зал, когда Кортни вдруг отодвинулась от отца и, повернувшись к королю, громко крикнула:
– Простите меня, ваше величество. Мой отец просил меня лишь об одном – говорить правду. А я так растерялась, что забыла сказать самое главное.
Люди стали оборачиваться, прислушиваясь к ее словам. Судьи, уже собравшиеся встать и уйти, также задержались, чтобы узнать, о чем идет речь.
Краем глаза Кортни увидела, как Берлингем пробирается к нише, ведущей во двор.
– Наведавшись ко мне в тюрьму, ваше величество, лорд Берлингем признался, что это он собирался предать вас. Он был в сговоре с кардиналом Ришелье.
Толпа аж задохнулась. Король выглядел как громом пораженный.
– Это очень серьезное обвинение, дитя мое. И вы готовы доказать это?
– Да. – Кортни выдержала настороженный взгляд короля.
Прежде чем люди кругом успели что-либо сообразить, Рори перепрыгнул через судейский стол и, схватив шпагу, побежал в сторону ниши, куда уже скрылся Берлингем.
Огонь в камине догорал, а Кортни и лорд Эджкоум сидели рядом, тихо разговаривая. Он рассказал ей многое из ее детства, но понимал, что слушает она его лишь вполуха, так как сердцем и душой она была в лесу вместе с Рори Маклареном.
Король послал солдат на поимку Берлингема, но тот и Рори наверняка убежали уже далеко. Похоже на то, что именно Рори поймает предателя. А когда это произойдет, то схватка между ними будет не на жизнь, а на смерть.
– Ты устала, дорогая. Попытайся отдохнуть хоть немного. Как только Рори вернется, я тут же пришлю его к тебе.
– У меня какое-то странное чувство. – Кортни встала и заходила по комнате, обхватив себя руками, словно пытаясь согреться. – С первого дня в замке эта комната чем-то показалась мне знакомой. Почему, отец?
– Мы останавливались в этих покоях, когда приезжали во дворец. Ты спала на низенькой кроватке около меня. А на этой самой скамье ты часто лежала у няни на коленях.
Неужели она это почувствовала и сразу узнала комнату?
– Я не могу вспомнить свою мать, – печально сказала Кортни.
– Она умерла, дав тебе жизнь. Она была так похожа на тебя, моя любимая. Пленительная женщина с независимым нравом и благородной душой. Для меня ее смерть была ужасным ударом. А когда я потерял и тебя, то думал, что никогда не оправлюсь от этих потерь.
– Теперь мы вместе. – Кортни дотронулась ладонью до его щеки. – И никогда больше не расстанемся.
Он обнял ее, а Кортни снова беспокойно заходила по комнате. Она подошла к нише и выглянула в окно.
– Я помню, как стояла на сундуке и смотрела вдаль.
– Видишь, ты уже кое-что вспоминаешь. Со временем ты вспомнишь все. – Лорд Эджкоум наблюдал, как она с напряжением вглядывалась в окно, ожидая возвращения погони. – Но сейчас ты должна отдохнуть после всего пережитого.
Нежно поцеловав ее в губы, он развернул ее лицом к кровати.
– Поспи. Я пришлю к тебе Рори, как только он вернется.
Кортни решила не протестовать. Хотя она и боялась за Рори, но сил у нее больше не было. Пожелав отцу спокойной ночи, она сбросила одежду и забралась в постель. Через несколько минут она крепко спала.
Кортни проснулась от ощущения того, что она не одна в комнате, хотя никаких звуков не слышала. Лежа очень тихо, она вглядывалась в темноту. Красные угли догорали в камине, едва освещая мрак в комнате. Откуда-то снизу со двора слышался лошадиный топот. Взглянув на балкон, она заметила легкое движение плотных занавесей.
Рори. Сердце прыгнуло в груди, и она откинула одеяла. Наконец-то Рори вернулся.
Не успела она опустить ноги на пол, как сильная рука обвила ее за горло так, что она чуть не задохнулась, а ладонь зажала ей рот.
– Ни звука, миледи, или вам конец.
От ненавистного голоса Берлингема у нее глаза полезли на лоб.
Продолжая зажимать ей рот, он потащил ее к балкону.
Сердце болезненно колотилось у Кортни в груди.
– Это по вашей милости за мной гонятся, – прошипел он. – Так что вам придется обеспечить мой безопасный отъезд во Францию. Полагаю, что после нежной сценки, разыгравшейся между вами и королем, солдаты не захотят рисковать вашей жизнью, чтобы убить меня.