Так получилось, что взгляд Шерри опять упал на мирно спящего Мюриэля. Он лежал на спине, одна рука на животе, другая вытянута вдоль тела, на лице полная безмятежность – еще чуть и оно стало бы смазливым. Хотя таким она его никогда не видела. Даже в самом начале их знакомства не было никаких сомнений в его половой принадлежности, а потом уж и подавно.
Непослушные пряди волос разметались по лицу вампира. Шерри постаралась осторожно их убрать, но Мюриэль тотчас распахнул глаза, словно и не спал вовсе, а только прикрыл их на минуточку. Поначалу эта особенность очень удивляла Шерри, но потом привыкла.
– Как ты себя чувствуешь? – сразу же поинтересовался Мюриэль, сев на кровати одним плавным движением, словно его за ниточки потянули.
– Нормально, только легкая усталость, – отмахнулась девушка.
– Все равно тебе еще весь сегодняшний день лежать в постели, – напомнил вампир.
– По-моему, это лишнее, – скривилась Шерри, и тут же попыталась встать, от чего ее ощутимо зашатало.
– Вот видишь! – воскликнул Мюриэль, укладывая ее обратно. – Лежи, и даже не думай вставать. Я сейчас принесу тебе завтрак.
Когда вампир вернулся с целым подносом еды, Шерри мило болтала с Сильвией. Оказывается, у них нашлось много общего. Мюриэль улыбнулся свой возлюбленной, и только сейчас заметил, что она немного изменилась: глаза стали ярче, кожа сияюще-матовой, а во взгляде порой проскальзывала какая-то древняя мудрость. Не знай он, в чем дело, то мог бы принять ее за дитя вампира. За этим открытием он даже не сразу заметил, что Сильвия ушла, вежливо откланявшись.
– Что с тобой? – насторожилась Шерри. – Ты словно привидение увидел!
– Какое привидение? – нарочито заинтересованно осведомился Мюриэль, аккуратно ставя поднос прямо на кровать.
– Вот уж не знаю, – буркнула Шерри, хватая бутерброд, и уже серьезно, – Так что тебя так удивило?
– Твои глаза. Они стали такими яркими! – вампир сказал лишь полуправду.
– В самом деле? – подозрительно сощурилась девушка, ища зеркало. Таковое нашлось на удивление быстро. Узорчатое, на длинной ручке. Похоже на работу прошлого века.
Придирчиво всмотревшись в свое отражение, Шерри воскликнула:
– Ну ни фига себе! Я сияю как начищенный чайник! С чего это? Мне нравиться, – и уже с надеждой, – Это навсегда, да?
– Скорее всего, – осторожно ответил Мюриэль.
Шерри стушевалась, буркнув:
– Что ты смотришь на меня так, будто у меня рога выросли?
– Ты прекрасна, любовь моя.
– Ну-ну, – фыркнула девушка, но скорее для приличия, чем из-за обиды. Ее давно и след простыл.
Глава 24.
Памятуя о том, что у них в доме гостья, и не одна, Менестрес пробудилась рано. Ну, для вампира, конечно. Пока она приводила себя в порядок, ей доложили, что Шерри проснулась и сейчас завтракает вместе с Мюриэлем. Поэтому королева не спешила ее навещать. Зачем мешать? И так ясно, что с девушкой все в порядке. Ну, относительно, конечно. Ведь у Шерри сейчас идет глобальная перестройка организма. Сила сплетается с самой структурой клеток, с ДНК. Вот почему ей нужно полежать пару дней – не стоит тратить энергию, требуемую для других целей.
Решив, что зайдет к Шерри позже, Менестрес направилась в кабинет, собираясь написать пару писем. Она уже приготовила бумагу и ручку, когда поняла, что это занятие придется отложить.
Сначала по комнате распространилась удивительная свежесть и какой-то не поддающийся определению дивный аромат. Хлопнули крылья, создав несильный порыв ветра, и перед королевой появилась высокая фигура в белоснежных одеждах и с белоснежными крылами за спиной. Трудно сказать, какого пола, скорее мужского. Светлые вьющиеся волосы, безупречные черты лица с выражением суровой безмятежности и горящий взгляд.
Окинув пришельца взглядом, Менестрес бросила:
– Можешь не работать на публику. Я такое не раз видела.
Крылатый сразу как-то сник. Крылья исчезли, а одеяние обратилось белым костюмом.
– Так-то лучше, – усмехнулась королева. – Что привело тебя ко мне, архангел?
– Думаю, тебе известно что, сестра.
– Сестра? – вскинула брови вампирша.
– Ну… когда-то ваша Первейшая была созданием Света…
– Ну-ну. Так что тебе нужно? Чем обязаны?
Архангел явно не ожидал такого холодного приема и стушевался. Как-то не походил он на грозного воина с карающим огненным мечом.
– Мой визит связан с дщерью Смерти, – Менестрес скривилась. Ну и привычки у них! Говорить пафосно и высокопарно. – Той, которую вы так опрометчиво воспитывали.
– Опрометчиво? – тут королева нахмурилась. – Я так не думаю.
– Это дитя вообще не должно было появляться на свет!
– Ну уж, что теперь? Обратно не засунешь.
– Но ее силы опять пробудились. Зачем?
– Так было необходимо, для ее блага, – отрезала Менестрес, не удостоив посланника даже взглядом.
– А о всеобщем благе ты не подумала? Она – самая большая угроза человечеству!
– Не стоит сгущать краски. Да, ее сила огромна, но прошедшие тысячелетия показали, что она вполне в состоянии контролировать ее. К тому же эта сила нейтральна.
– Пока! – подчеркнул архангел. – А что если она примкнет к силам Тьмы?
– С чего вдруг? – хмыкнула Менестрес. – До сих пор прецедентов не было.
– Но сейчас она встречается с вампиром!
– Ну, знаешь… Это личное дело каждого, с кем встречаться.
– Боюсь, не в этом случае. Он может повлиять на нее…
– Угу, ты еще скажи, плохому научить. Чушь все это.
– Такая сила на Земле – безумие! – всплеснул руками архангел. – Ее нужно обезвредить.
– Она не противопехотная мина, тут дело не решается с помощью перерезания одного проводка, – возмутилась Менестрес.
– Порой лучше принести одну жертву, чем подвергнуть риску миллионы, миллиарды жизней, – пространно заметил крылатый визитер.
– То есть? – вампирша нахмурилась. – Мы заключили тройственный договор: Свет, Тьма и Танат, и он все еще в силе.
– Мы и не собираемся его нарушать. Но в договоре вполне четко указывается: если дитя Смерти поставит под угрозу жизнь планеты, то хранители…
– Я прекрасно помню договор, – фыркнула Менестрес. – И еще ни разу не было прецедента возникновения подобной угрозы.
– Но равновесие очень хрупко, – заметил архангел
– Оно всегда хрупко. Я не понимаю, чего ты добиваешься.
– Но, сестра, ты, твое истинное воплощение, когда-то было одним из нас, ты должна понимать…
– Я никогда не была одной из вас! – Менестрес сама от себя такого не ожидала, но это голос Первейшей, Дайомы, срывался с ее уст. Обычно так бывало только когда королева принимала истинный облик. – Вы – хранители внутреннего круга, к которому я никогда не принадлежала, и я помню Землю задолго до того, как ее препоручили вам, – с языка едва не сорвалось "Как же тогда спокойно было!", но это было бы уже явным оскорблением.
– Но… – пытался было вставить архангел, а Менестрес добавила, не дав договорить:
– К тому же вы постоянно пытаетесь причислить мой народ к силам Тьмы.
– Твари, кровь людскую пьющие, – скривился посланник. – Да еще и имена ангельские использующие…
Королева укоризненно покачала головой, но все-таки ответила на эти, казавшиеся детскими, обвинения:
– У нас с людьми давний симбиоз. Так было задумано задолго до вашего появления. И как лев не может отказаться от мяса, так и мы – от крови. Что до имен… так это скорее мой народ должен предъявлять вам претензии. Напомню, что мы живем на Земле сотни тысяч лет, а вы тут без году неделя, чуть больше двух тысяч лет.
Архангел, похоже, оскорбился в лучших чувствах, но старался не подать виду, поэтому спросил подчеркнуто деловым тоном:
– Значит, ты отказываешься помогать нам?
– В чем? Сгубить Юрану? Конечно! Я обещала защищать ее.
– Это дитя обречено. И ставки слишком высоки. Иногда приходится идти на некоторые жертвы.