Хотя мысли о предстоящем посещении Архива и отвлекали девушку, она не могла не обратить внимание на то, что в городе полно солдат, как пеших, так и конных, причем создавалось впечатление, будто они все прибывают и прибывают. Подобная активность воинства не слишком нравилась горожанам, большинство из них пребывало в некоторой растерянности. При появлении солдат улицы замирали и пустели, затем снова заполнялись народом, который встревоженно перешептывался. Слухи, докатившиеся даже до такой глухомани, как Крайнее Поле, здесь, в столице, гуляли вовсю, и Ребекка почувствовала, что мало-помалу начинает разделять общее беспокойство.
Хотя, с другой стороны, в городе шла обыденная жизнь, люди продавали и покупали всевозможный товар буквально на каждом шагу. И хотя на Ребекку посматривали с интересом, обратиться к ней никто не смел, и она, соответственно, могла предаваться наблюдениям и размышлениям.
В Архив она пришла к полудню. К ее великому облегчению, Милден уже поджидал ее у главного входа. Сердечно поздоровавшись с девушкой, он торопливо провел ее в собственное царство. Здесь он предъявил Ребекке огромное количество книг, которые даже не уместились у него на рабочем столе и были, поэтому разложены на двух соседних. Многие книги уже были раскрыты на страницах, которые должны были заинтересовать Ребекку.
— Ну и ну! — воскликнула Ребекка.
И подумала: «С чего же начать?»
— Они частично повторяются, правда, кое с какими отклонениями, — весело указал архивариус. — То немногое, что тесно связано с Крайним Полем, я для вас отметил, но что касается Дериса, преданий о нем, как вы сами видите, более чем достаточно.
— Вы, должно быть, трудились всю ночь!
Почти всю, — столь же радостно подтвердил он. — И мне это чрезвычайно понравилось. Позвольте ввести вас в курс дела, в общем, и в целом, а уж потом сами решайте, на чем вам стоит сосредоточиться.
Следующие несколько часов незаметно пролетели за увлекательной беседой о мифологии и истории легендарного Дериса. Говорил главным образом Милден, то и дело ссылаясь на какую-нибудь из множества припасенных им к этой встрече книг, тогда как Ребекка внимательно слушала и время от времени задавала уточняющие вопросы. Разговор настолько захватил девушку, что она чуть было, не забыла об изначальной цели своего визита, но, в конце концов, задала вопрос и о легенде, связанной с тем, что Дерис некогда находился на дне морском. В связи с этим она изложила Милдену все, что ей было известно, опустив лишь упоминание о некоей Ребекхе. Архивариус, выслушав ее, покачал головой.
— Ни о чем таком мне никогда не доводилось слышать, — задумчиво проговорил он.
— Но это же вроде бы распространенное предание? — воскликнула Ребекка. — Оно даже существовало в нескольких версиях.
— А откуда вы это знаете?
— Я… мои источники…
Она смутилась и замолчала.
— Вы ведь мне не все рассказали, не правда ли?
Архивариус смерил Ребекку пытливым взглядом.
— Точно, не все! — Она улыбнулась. — Возможно, я тоже из секты еретиков!
— Ладно, — в свою очередь рассмеявшись, сказал он. — Как мне представляется, дамы имеют право недоговаривать.
Втайне Милден ломал себе голову не только над причинами ее интереса, но и над причиной и способом того, каким образом «распространенное предание» могло бесследно исчезнуть. Даже прямое применение цензуры едва ли было бы способно полностью стереть память о чем-нибудь и впрямь широко распространенном. И все же он не сомневался в том, что Ребекка ничего не выдумывает. «Возможно, — подумал он, — все еретики и впрямь были безумцами и выдумали эту историю в надежде на то, что она сохранится на века». Впрочем, и ему самому подобное объяснение показалось мало убедительным.
— Что ж, даю вам возможность почитать самой, — предложил он. — Дайте мне знать, если вам понадобится помощь.
— Спасибо.
Ребекке хотелось сказать нечто большее, но нужных слов не нашлось, а Милден уже исчез в лабиринте стеллажей.
Она принялась читать в более полном изложении те же истории, которые вкратце пересказал ей архивариус. Наряду с хорошо знакомыми ей — вроде истории о погребении города под соляной толщей — здесь имелось множество предположений и рассуждений о природе и причине постигшей Дерис катастрофы. Среди них попадались и разумные, и сомнительные, и откровенно нелепые. Самой правдоподобной выглядела теория, согласно которой резкая перемена климата вызвала пересыхание некоего внутреннего моря, что привело к штормам и ураганам, которые понесли соль по небу в гигантских тучах мельчайших кристаллов. Самое нелепое предположение заключалось в том, что луна раскрошилась, и ее обломки обрушились на землю соляным потопом.
Были здесь и рассказы о смерти короля Тиррела и об его погребении. К великому разочарованию Ребекки, она не нашла никаких упоминаний об огромной черной пирамиде. Рассказывалось и о гражданской войне, но большинство связанных с нею страниц Ребекка просто перевернула: история борьбы за опустевший трон была ей уже известна.
Интересней оказались другие, куда более легковесные предания, связанные с былой столицей. В одном из них речь шла о гигантском колоколе на башне в самом центре Дериса: в колокол нельзя было звонить иначе, чем в часы общенациональной опасности, зато его удары, возвещающие об уже начавшемся несчастье, были слышны, как утверждалось, во всем королевстве. В другом описывался хрустальный мост, перекинутый через протекавшую по городу реку, названия которой, однако, не приводилось. Идущему по этому мосту казалось, будто он ступает по воздуху в окружении переливающихся радуг. И каждый, кто переходил через этот мост и уходил из города, знал наверняка, что ему суждено вернуться обратно. Было здесь и множество других историй, и в каждой — своя восхитительная изюминка, но ничто не подводило Ребекку к ответу на томящие ее вопросы.
Она отнеслась к этому философски, решив воспользоваться материнским (или это все-таки была Санчия?) советом: получая удовольствие от чтения, не слишком волноваться из-за того, что с разгадкой приходится потерпеть. И лишь когда после нескольких часов непрерывного чтения перед глазами у нее все поплыло, она была вынуждена сделать остановку. К тому же у нее несколько разболелась голова, но она сочла это отнюдь не чрезмерной платой за чересчур усердное чтение. Так и не дождавшись приглашения, к ней между тем подошел Милден.
— Уже темнеет, — сообщил он. — Вам, должно быть, пора.
Ребекка встала с места, потянулась.
— Спасибо, — с искренним чувством поблагодарила она. — Перед уходом я помогу вам расставить книги по полкам.
— Не стоит, — отказался архивариус. — Пусть полежат здесь. Вы разбудили во мне аппетит, и мне самому теперь хочется почитать. Да и, так или иначе, я надеюсь, что вы перед отъездом сможете заглянуть сюда еще разок.
— Если смогу, загляну, — пообещала она.
Вернувшись к себе, Ребекка обнаружила, что нянюшка уже слегка паникует. Хотя до ужина оставалось еще больше часа, нянюшка заранее воображала кару, которая обрушится на нее за то, что она не обеспечила своевременную явку своей питомицы. Так или иначе, ей все сошло с рук, и Ребекка успела разодеться и изукраситься всего за несколько мгновений до прихода пажа, который должен был препроводить барона и его дочь в королевские покои.
Ужин достойно увенчал этот и без того замечательный день Ребекки. Впервые в жизни к ней относились как к совершенно взрослому человеку, не говоря уж о том, в каком высоком обществе это происходило.
Монфор встречал каждого из своих гостей у входа в королевские покои. За спиной у него стоял челядинец, готовый прийти на помощь, если король внезапно не вспомнит чьего-нибудь имени, но надобности в подобных подсказках почти не возникало. Здороваясь с Бальдемаром, король крепко пожал ему руку, а затем, повернувшись к Ребекке, приветливо улыбнулся. Она сделала реверанс, в ответ на что, король слегка склонил голову.