Андрей зашел в ближайшую харчевню, заказал курицу, сала и хлеба на вынос в берестяном туеске. Заказ выполнили быстро.
– Не возьмешь ли мой короб на сохранение? Я вернусь скоро, еще до заката.
– Пусть стоит, хлеба не просит, – с этими словами хозяин взял короб и поставил его в угол.
Андрей направился к Пыточному приказу.
Само название этого заведения внушало обывателю страх и ужас. Прохожие, проходя мимо, ускоряли шаг и крестились.
Андрей забарабанил кулаком в дверь. Тяжелая дубовая дверь, могущая выдержать осаду, отворилась, и появился красномордый кромешник.
– Чего тебе?
– Родичу покушать принес.
– Фамилия?
– Боярин Родин.
– Есть такой, сегодня доставлен. Давай передачу.
– Сам-то не сожрешь?
– Царева слугу недоверием обижаешь?
– Прости, коли обидел.
Привратник заглянул в туесок, понюхал. Курица, жаренная на вертеле, пахла восхитительно, даже у сытого слюни бы потекли.
– Слышь, служивый, повидаться бы мне с боярином…
– Не положено! – грозно насупил брови опричник.
– Нешто мы не понимаем! А за труды твои вознаграждение будет…
Опричник обернулся:
– Рубль серебром.
– Много.
– Тогда иди с Богом.
– Ладно, согласен, ты и мертвого уговоришь.
Андрей отвернулся, порылся в мешочке с деньгами, выудил монету и вручил ее стражнику.
– Погодь маленько.
Дверь закрылась. Стражник ушел и унес туесок с едой.
Его не было долго – четверть часа, как не более. Потом загремел запор.
– Проходи.
Андрей протиснулся в щель.
Темный, без окон, коридор освещался факелами. Было душно, воздух спертый.
Они спустились по ступенькам в подвал.
– Я тебя запру в его камере, только недолго.
– Уговорились.
Стражник загремел засовом, открыл дверь и буквально втолкнул туда Андрея.
Камера была невелика – две на две сажени. Небольшое окно, густо забранное железной решеткой, выходило во двор. На полу лежала охапка соломы, на которой сидел узник.
Сколько у него времени, Андрей не знал, и потому сразу шагнул вперед, к боярину.
– Здрав буди, боярин! Не так я хотел с тобой свидеться.
– Ты кто такой? Что-то лицо мне твое незнакомо.
Андрей наклонился к уху боярина и произнес условные слова – пароль.
– Я от отца Гермогена, из Великого Новгорода. Поклон тебе и письмо привез.
– Запоздал!
– Я видел, как тебя из дома уводили. За что тебя сюда?
– Царю кто-то навет на меня сделал.
– Просто так сюда не упекут. Пытками добьются любого признания, не многие это выдерживают.
– Не о том кручина моя, дело пострадает. И еще…
Боярин сделал паузу:
– За домашних боюсь – за боярыню, за детей.
– Я могу вывезти их из города, скажи только куда.
– Славно. Боярыня знает куда. Только слуг не осталось. Как за мной пришли, все разбежались.
– Я помогу, только из вещей взять придется самое необходимое, на первое время. Главное – деньги.
– Так ей и передай.
– У тебя есть кто-нибудь, кому письмо Гермогена передать можно? Не возвращаться же мне с ним!
Боярин пытливо всмотрелся в глаза Андрею.
– Боязно говорить.
– Второго такого случая может не представиться, – поторопил его Андрей.
– Ладно, слушай. Боярин Гаврилов, на Стромынке дом из белого камня – в два поверха. Скажешь…
Договорить боярин не успел. Загремел замок, отворилась деревянная, окованная железом дверь.
– Выходи, скоро стража меняться будет, – поторопил Андрея опричник.
Андрей обнял боярина – для стража он все-таки родственник.
Опричник громыхнул ключами, запирая дверь, и вывел Андрея на улицу.
– Ты когда еще на службе будешь?
– Послезавтра, в ночь, – опричник явно хотел заработать еще рубль.
Андрей отошел от Пыточного приказа. В первую очередь – дело, и потому он сразу направился на Стромынку.
Идти пришлось далеко, он торопился.
Вот вроде и нужный дом. Андрей постучал в ворота. Однако привратник даже калитку не открыл.
– Боярин не принимает.
– Меня примет. Передай – важные известия.
– Скажу. А уж примет или нет – одному Богу известно, – привратник не спеша ушел.
Не было его довольно долго. Потом послышались шаги, и калитка отворилась.
– Заходи. Только боярин предупредил, что если попусту побеспокоишь, прикажет высечь вожжами на конюшне.
– Ох и грозен у тебя боярин!
– Не в духе что-то сегодня.
Привратник проводил Андрея в трапезную. Боярин сидел за столом, развалившись в кресле.
Андрей, войдя, повернулся на красный угол, где висела икона, и перекрестился. Боярин с любопытством наблюдал за ним.
– Ты ли будешь боярином Гавриловым? – поинтересовался Андрей.
– Он самый и есть, – усмехнулся боярин. – Сказывай, зачем пришел?
– Известен ли тебе боярин Родин?
– Вроде слышал такую фамилию, только не припомню где.
– Он сегодня царскими опричниками брошен в узилище Пыточного приказа.
Боярин сразу изменился в лице:
– Ну-ну, поподробнее.
– А зачем? Он же тебе не знаком!
– Сядь и помолчи, когда боярин говорит.
Андрей пожал плечами, однако сел на лавку.
– Терентий, выйди! – приказал боярин.
Привратник вышел.
– Говори!
– Я к его дому подходил уже. Немного не дошел, как смотрю – боярина двое опричников выводят, связанного, а следом – телега с узлами.
– Дальше, не тяни.
– Я проследил. Его в Пыточном приказе, что у Кремля, заперли. Я в трактире еды купил – и к стражнику. За рубль серебром он меня с ним свел – я родичем представился.
– А кто ты ему? – Глаза боярина остро блеснули.
– Знакомый из Великого Новгорода, письмецо привез.
Боярин вздрогнул всем телом.
– Послание от кого?
– От отца Гермогена.
– Цело послание-то?
– Цело.
– Отдай.
Но теперь уже Андрей засомневался. Отец Гермоген говорил отдать письмо лично в руки только Родину, для того и внешность описал. Однако ситуация изменилась, и надо ли было отдавать послание Гаврилову?
Боярин истолковал его сомнение правильно.
– Что, не говорил Гермоген про меня?
– Не сказывал, только про Родина.
Боярин назвал заветные слова пароля.
– Убедил?
– Вроде.
Андрей скинул сапог и достал из-под стельки послание. Было оно примятым и слегка попахивало, но боярин выхватил его из рук Андрея и торопливо развернул.
– Сам читал?
– Как можно?
– Тьфу ты, не по-русски писано, толмач нужен.
– Могу перевести.
– Да ведь ты не знаешь, по-каковски писано? – изумился боярин.
– Мне все едино.
– Тогда чти, – боярин протянул послание.
Письмо было на латинском – этот язык, в основном, знали служители церкви и лекари.
Андрей довольно быстро и без запинок прочитал текст.
Боярин задумался.
– Еще раз и помедленнее, а то как пьяный пономарь на службе.
Андрей еще раз, уже медленнее, перевел.
– Ага, уяснил.
Боярин забрал письмо и бросил его в печь, в огонь.
– Что делать собираешься?
– Родин просил семью из города вывезти.
– Хорошо. Я тебе подводу с ездовым дам, охрана уж на твоей совести. Своих боевых холопов дать не могу, опознает кто – ко мне след будет. Ты же из Владычного полка?
– Был там. Сейчас на подворье Хутынского монастыря.
– Узнаю ключаря Фому, его рука – уж больно ты на офеню похож.
– Под этим прикрытием и пришел.
– Посиди, узвара выпей с баранками.
– Благодарствую.
Боярин вышел. Андрей успел попить из кружки грушевого узвара с нижегородской баранкой, когда боярин вернулся.