Князь в Хорс в раздражении так огрел своего беспокойного жеребца плетью, что тот взвился на дыбы, едва не сбросив при этом седока на землю.
– Тише ты, – прошипел в сторону сколота Волох, – нам сейчас не до скачек.
Место для забав и в самом деле было неподходящим. Даже суровая и холодная Биармия смотрелась почти островом Блаженства по сравнению с Угорьем. Князь Хорс, родившийся на равнине, в горах чувствовал себя неуютно. Заросшие лесом и кустарником каменные громады навевали на него тоску, а глубокие ущелья и вовсе повергали его в ужас. По слухам, в Угорье жили не только люди, но и орики, а возможно даже тролли, о коих, словно бы между прочим, заикнулся Ермень.
– Орики здесь есть, – подтвердил боярин Сипяга. – И ягыни тоже. А вот что касается троллей, то последнего из них, по слухам, убил Студень. Так что троллей ты можешь не опасаться, князь Хорс.
Ну, спасибо биармцу, утешил он озабоченного сколота. Можно подумать, что орики, это подарок. А о ягынях и вовсе рассказывают жуткие истории. В детстве Хорс наслушался их с избытком и сейчас не на шутку побаивался, что кое-что в тех байках может оказаться правдой.
– А кого мы ждем? – шепотом спросил царь Таксак, озабоченно оглядываясь по сторонам. Ночь сегодня выдалась лунной, но все же блеклый свет слишком ненадежное подспорье людям, забравшимся в лесные дебри. Именно поэтому царь Сарматии испытывал сейчас если не страх, то вполне понятное беспокойство.
– Мы ждем боярина Ерменя, – тихо отозвался Волох, – он покажет нам дорогу к замку Цепень.
За спиной у князя Биармии было пятьсот мечников. Все, что удалось наскрести в замке Кремень, располагавшемся довольно далеко от стольного града. Волох намеренно выбрал удаленное место для встречи с союзниками, дабы обмануть соглядатаев кагана Яртура. Конечно, можно было отправить гонцов в Туран за поддержкой, но для сбора сил времени оставалось слишком мало. Заколдованный замок Цепень вновь мог затеряться во времени и затеряться надолго, если не навсегда. Князь Волох не любил рисковать, но в данном случае у него просто не было выбора.
Ермень объявился на залитой лунным светом лесной поляне, когда у Волоха уже готово было лопнуть терпение. Судя по прерывистому дыханию, боярин бежал, что в его немалые годы было далеко не легким испытанием. Волох попытался разглядеть выражение лица двоюродного брата, но так ничего и не разобрал. Кажется, Ермень был взволнован не на шутку, что, впрочем, легко объяснимо. В отличие от князей и мечников, привлеченных Волохом для серьезного дела, сын рахмана Приама очень хорошо понимал, чем для них может закончиться этот беспримерный лесной поход.
– Велена предупреждает тебя, князь, что в случае обмана, она найдет способ с тобой посчитаться, – прошипел Ермень, тяжело отдуваясь.
Волох презрительно фыркнул:
– Я же поклялся Велесом.
– Для вампирши наши клятвы пустой звук.
– Ты видел замок? – рассердился князь, которому надоело пустое препирательство.
– Видел! – выдохнул Ермень. – Нам надо поторапливаться. Студень вот-вот покинет его.
– Так веди нас, боярин, – рявкнул медведем князь Хорс. – Не век же нам в лесу куковать.
– Тихо ты, – шикнул на сколота Волох. – Здесь за каждым деревом уши. Боярин Ермень махнул рукой, призывая всех спешиться, и первым шагнул на неизведанную тропу. Тропа виляла по таким густым зарослям, что Волох всерьез опасался за свои глаза. Круглая голова Ерменя служила ему единственным надежным ориентиром в этом странном путешествии по заколдованному лесу, очень похожем на ночной кошмар. Под ногами мечников хрустели сухие ветки, и князь Биармии опасался, что охотников за жар-цветом обнаружат раньше, чем расторопный боярин выведет их к стенам загадочного замка. И его опасения едва не оправдались.