– Похоже, любовь Отца Мира изрядно притупила твои чувства, – резко бросил он ей в ответ.
Его неприкрытая злость заставила Риву покрепче сжать нож.
– Эти земли изобилуют ворами и убийцами, Тёмный Меч. Я уже видела смерть. Нам с тобой ещё повезло, что мы сами не привлекли внимание разбойников.
Его взгляд смягчился. Аль-Сорна выпрямился, сразу утратив повадки зверя.
– Ближе всего отсюда Рэнсмилл.
– Это нам не по пути.
– Знаю, – сказал он, подходя к трупу мужчины и обрезая своим коротким ножом удерживающие его верёвки. – Собери сушняк. Много сушняка.
На то, чтобы добраться до Рэнсмилла, ушёл день. Городок – точнее, унылое скопище домишек вокруг водяной мельницы – стоял на реке Аверн. Оказалось, в нём царило какое-то лихорадочное веселье: народ толпился около пёстро раскрашенных кибиток, составленных полукругом, а ночную темноту разгоняли многочисленные факелы.
– Комедианты, – брезгливо обронила Рива, разглядев фривольные, а то и попросту непристойные изображения, намалёванные на кибитках.
Они протолкались сквозь толпу, при этом Аль-Сорна по-прежнему не снимал капюшона. Впрочем, взгляды зрителей были прикованы к деревянной сцене в центре полукруга, образованного кибитками. На сцене узколицый человек в ярко-красной шёлковой рубашке и обтягивающих штанах в чёрно-жёлтую клетку играл на мандолине и пел, а женщина в полупрозрачном платье танцевала. Игра была прекрасна, голос – чист и напевен, но внимание Ривы полностью захватила танцовщица, грациозность и точность её движений. Она не могла отвести от неё взгляд, словно мотылёк, привлечённый огнём. Обнажённые руки, казалось, пламенели в свете факелов, а небесно-голубые глаза сияли из-под тонкой вуали…
Сжав руки так, что ногти впились в ладони, Рива отвернулась и закрыла глаза. «Отец Мира, снова молю тебя о прощении…»
– В твоей руке моя рука. – Мужчина в красной рубахе пел последний куплет баллады «Через долину». – И вся в слезах твоя щека, на небесах, моя любовь, дождусь твоей улыбки…
Вдруг он запнулся и вытаращил глаза, заметив кого-то в толпе. Рива проследила за его взглядом: певец смотрел прямо в лицо Аль-Сорны, полускрытое капюшоном.
– …вновь, – с заминкой закончил он.
Несмотря на несколько скомканный финал, толпа разразилась аплодисментами.
– Спасибо, друзья мои. – Певец низко поклонился и протянул руку, представляя танцовщицу. – Мы с прекрасной Эллорой от всего сердца благодарим вас. Отблагодарите же и вы нас со своей обычной щедростью.
Кивнул на корзинку, стоящую у сцены, а затем продолжил торжественным голосом:
– А теперь, дорогие друзья, приготовьтесь к последней части нашего сегодняшнего выступления. Это будет история о высокой судьбе и низком предательстве, о пролитой крови и украденных сокровищах. Предлагаем вашему взыскательному вниманию «Месть пирата»!
Затем певец подал руку девушке, и они спрыгнули со сцены. При этом стало заметно, что музыкант сильно хромает. Из-за кулис вышли двое актёров, одетых в причудливые наряды, напоминающие одеяния мельденейских моряков. Аплодисменты стихли.
– Я вижу корабль, капитан! – воскликнул первый, тот, что был пониже ростом, разглядывая воображаемый горизонт в деревянную подзорную трубу. – Похоже на посудину из Королевства. Хвала богам, богатая добыча сама плывёт нам в руки.
– Воистину, вот уж добыча так добыча! – отозвался второй «пират», повыше ростом, с приклеенной бородой и с намотанным на голову красным шарфом. – Прольётся море крови, чтобы насытить наших богов.
Актёры разразились жутким хохотом. Рива почувствовала лёгкое прикосновение Аль-Сорны к своей руке. Он еле заметно кивнул влево, и девушка последовала за ним сквозь толпу к проходу между кибитками. Она не удивилась, когда обнаружила там певца, жадно глядящего на Аль-Сорну, – его глаза блестели в темноте. Тот откинул свой капюшон.
– Сержант Норин, – произнёс Ваэлин.
– Милорд, – выдохнул мужчина. – До меня доходили всякие… слухи, но…
Аль-Сорна подошёл и тепло обнял его. Рива обратила внимание на полное изумления лицо певца.
– Как же я рад снова встретить тебя, Джанрил, – сказал Аль-Сорна. – В самом деле, очень рад.
– Люди вовсю судачат о вашей смерти, – сказал менестрель за ужином.
Их с Аль-Сорной пригласили в фургончик, который Джанрил делил с Эллорой. Та сменила сценический наряд на простое серое платье и потушила на ужин мясо с клёцками. Девушка старалась не смотреть в её сторону, уткнувшись в свою тарелку. Аль-Сорна представил её хозяевам как «Риву, которая будет моей сестрицей на ближайшие несколько недель». Норин только кивнул и поздоровался с ней. Что он при этом подумал об их с Аль-Сорной отношениях, осталось непонятным. «Что же, солдаты не задают вопросов командирам», – подумала девушка.