– Что он сказал? – поинтересовался Ваэлин.
– Что ты ниже ростом, чем он думал.
Хохотнув, Аль-Сорна помахал пергаментным свитком.
– Я тебе кое-что принёс.
Она схватилась за верёвку и съехала вниз, а тяжёлая корзина с инструментами поднялась наверх. Показалась неожиданно мускулистая рука мастера и ловко подхватила груз.
– Значит, – резюмировала Алорнис, пробежав взглядом документ, – чернила сделали то, чего не смогла кровь: я – твоя сестра.
– Чернила, а также немного серебра. Впрочем, платы с меня не взяли.
– То есть сегодня у нас будет ужин? – встряла Рива.
– Я ещё должен подать петицию королю, – сказал Ваэлин, обращаясь к Алорнис.
– Ты действительно надеешься убедить его взять свои слова обратно?
«Пусть только попробует не взять», – подумал Ваэлин, но вслух сказал:
– Уверен.
Тут что-то с грохотом свалилось сверху и раздался оглушительный рёв:
– Это не то зубило!
– Что-то он сегодня излишне раздражителен, – вздохнула Алорнис и подняла голову. – Бегу, мастер Бенрил! – и собрала инструменты, оставшиеся у подножия. – Вы с Ривой ступайте домой, я приду через несколько часов.
– Знаешь, сестрёнка, вообще я надеялся, что ты покажешь Риве ярмарку. Она же никогда подобного не видела.
– Да чихала я на ваши языческие игрища! – Рива скорчила гримаску.
– А моя сестра – нет. К тому же мне будет спокойнее, если она останется под твоей защитой. И ещё ты сможешь купить на ужин все, что тебе понравится. – Он кинул ей свой кошелёк.
– Но я не могу уйти! – запротестовала Алорнис. – Мастер Бенрил…
– Я сам ему помогу. – Ваэлин решительно снял с неё фартук. – Всё, разговор окончен.
Алорнис неуверенно взглянула наверх.
– Ну, раз уж он не платил мне уже несколько недель…
– Тем более.
Аль-Сорна наблюдал за девушками, пока они шли по Привратному переулку. Те о чём-то болтали, Алорнис взяла Риву под руку так, словно они знали друг друга с детства. Песнь крови зазвучала на удивление весело и ритмично. Он с удовольствием отметил, что Рива вздрогнула, но руку не отняла.
– Моё зубило! – раздался нетерпеливый крик.
Аль-Сорна собрал все зубила, какие только нашёл, сложил в кожаную сумку с инструментами и полез наверх. Старик сидел на корточках и водил руками по поверхности мрамора. Он даже не повернулся, когда Ваэлин опустил рядом сумку.
– Моя сестра сказала, что вы ей не платите.
– Это она должна мне приплачивать за учёбу, брат. – Всё с той же насупленной физиономией Бенрил Лениаль повернулся к Ваэлину. – Или я должен звать тебя «милорд»?
– Я больше не состою в Шестом ордене, если вы об этом.
Мастер Бенрил хрюкнул и отвернулся.
– Что это будет?
– Статуя величайшего в мире короля Януса. – Язвительный тон старика ясно давал понять, что он обо всём этом думает.
– Королевский заказ, значит.
– Если я его выполню, он обещал оставить меня в покое на два года. Тогда я смогу вернуться к живописи. Вот истинное искусство! А это… – он стукнул ладонью по камню, – удел каменщиков.
– Знавал я когда-то одного каменщика. По-моему, его определённо можно было назвать художником.
– А по-моему, твоё дело – махать мечом и не судить о том, в чём ты не смыслишь. – Мастер вновь покосился на Ваэлина. – Где он, кстати?
– Лежит дома, завёрнутый в холстину. С самого моего возвращения в Королевство.
– То есть ты отрёкся не только от Веры?
– Я приобрёл куда больше, чем потерял.
Мастер Бенрил легко, как в молодости, повернулся к нему:
– Чего тебе вообще здесь надо?
– Я должен увезти отсюда сестру. И хочу, чтобы вы её уговорили.
– Думаешь, моё слово что-то значит для неё? – Бенрил приподнял свои монументальные брови.
– Я не думаю, я уверен. А ещё я знаю, что у Алорнис не будет здесь нормальной жизни: ни в качестве дочери моего отца, ни в качестве вашей ученицы.
– У твоей сестры великий дар. Потратить его впустую было бы преступлением.
– Она сможет развивать его в безопасности, где-нибудь подальше отсюда.
– Ну что ж, – Бенрил огладил длинную бороду, – я согласен не препятствовать её отъезду, но большего обещать не могу.
– Благодарю вас, мастер, – склонил голову Ваэлин.
– Рано благодаришь. – Старик поднялся и направился к лестнице. – У меня есть одно условие.
– Не шевелись!