«…всю дорогу нас тревожат кинжальными атаками малые отряды противника, но благодаря новой тактике, их эффективность крайне мала. Гораздо хуже то, что определители сейсмической активности, каждую ночь по три, а то и четыре раза, начинают сигналить как бешенные, заставляя солдат вскакивать с постелей и вооружаться. Сама понимаешь, в таких условиях выспаться не получается, из-за чего многие начинают срываться.
Как же мне надоели наши сухие пайки, одинаково безвкусные что в сухом виде, что разбавленные водой. Когда удается уснуть, эти мерзкие пищевые добавки, начинают сниться даже в кошмарах!
Представь себе такую картину: сидим мы в ресторане Таурена, шутим обмениваемся последними новостями, и тут подходит официант с подносом, на котором стоят миски с этой бурдой…».
В своих письмах, Ромеро старался не упоминать самые неприятные и страшные подробности войны, вроде того как на минном поле подорвались четыре трехколесных самоходки, а членов их экипажей разорвало на кусочки. Или же случай, произошедший сегодняшним днем, когда непонятно откуда стали прилетать пули, легко пробивающие броню шлемов…
«Зебры быстро учатся. Боюсь если война продлится еще пару месяцев, у них появится своя артиллерия, что в дополнении к магам, станет совсем уж критичным. Может по этому командование и решило атаковать столицу сейчас, не считаясь с сложностью операции?».
Откинув неуместные в данный момент мысли, командир мобильного артиллерийского батальона, решил все же закончить письмо, чтобы затем отнести его к связистам, отвечающим в том числе и за почту.
«Сокрушив Новый Рим, мы лишим Зебрику последнего ее оплота, после чего войну можно будет считать выигранной.
Все мы будем стараться изо всех сил и обязательно добьемся успеха. Ведь нам есть ради чего сражаться и побеждать.
Я обязательно вернусь.
Люблю, целую… Ромеро».
Сложив лист бумаги вчетверо, минотавр уже собирался отправиться к связистам, как вдруг зазвучала боевая тревога.
— Опять?! — Взвыл какой-то боец из пехоты, (об этом можно было судить по более массивной броне. — Да когда же они отключат эту сейсмическую сигнализацию? Дураку же понятно: зебры над нами просто издеваются, не позволяя выспаться перед боем!
«Лучше уж пару десятков раз проснуться из-за ложной тревоги, чем один раз проспать настоящую атаку».
— Отставить, боец. — Ромеро постарался сделать голос как можно более грозным. — Бегом-марш в расположение батальона!
Пехотинец, осознав что высказывался рядом с старшим офицером, тут же замолчал, а затем пулей бросился бежать, пока к приказу не добавился еще и выговор. К штрафникам никто попасть не хотел.
(Конец отступления).
БУРЯ 2
Вокруг Нового Рима, были возведены несколько круговых рубежей обороны: внешний периметр состоял из минного поля, сразу за которым начинались глубокие траншеи, земляные насыпи, каменные стены, заросли колючего кустарника, (шипы которого по прочности могли поспорить с металлом). Ближе к барьеру, что раскинулся над столицей Зебрики полупрозрачным куполом, находилось еще одно минное поле, за которым возвышались уже более серьезные укрепления в виде низких башенок, невысоких стен, широких рвов заполненных мутной водой, в которой плавали электрические скаты, ядовитые медузы или хищные рыбы, чьи челюсти отлично заменяли открывашки для консервных банок.
Минные поля представляли из себя ровные открытые участки, отлично просматриваемые с любой позиции. На глубине пяти-десяти сантиметров под землей, там были закопаны сосуды с алхимическим жидким огнем, кислотные бомбы, снаряды, заполненные кристаллическим порошком, напитанным силой духов огня. Во втором заграждении, не было предусмотрено безопасных дорожек для отступления, так как бойцы первой линии, в число которых входили химеры, мертвецы и рабочие особи чейнжлингов, должны были стоять до конца, (страха они не испытывают, а в большинстве своем, даже собственным разумом не обладают).
К удивлению многих советников, принцесса Кризалис сама предложила выставить своих сородичей в первую линию, выделив для этого целую армию, численностью почти в пятьдесят тысяч. Все они были оснащены древесной, костяной, металлической или кристаллической броней, вооружены самострелами наподобие оружия минотавров, арбалетами заряженными болтами с наконечниками, в которых были заключены стихийные духи, ну а для ближнего боя, имели по паре коротких клинков, укрепленных рунами. Управлять же этой однородной безвольной массой, должны были всего десять принцесс и около тысячи охотников. Учитывая же древесных големов, костяных пауков, скорпионов закопавшихся вглубь земляных насыпей, и прочих химер, численность защитников рубежа достигала ста тысяч.
«Если бы они еще не были рассеяны по всему периметру…».
После совещания, когда все уже собирались расходиться, Гривус задал вопрос, который интересовал не только его: «С чего вдруг перевертыши решили принять столь активное участие в войне? Вы ведь отправляете на убой собственных детей». В ответ, жеребец был удостоен снисходительного взгляда темных глаз, после чего прозвучало заявление: «Рой сделал свою ставку на Зебрику, как страну в которой наш народ сможет жить открыто, не боясь гонений. Рабочие, которым суждено пойти в бой, были выращены для одной единственной цели, которую вскоре и исполнят».
На рубеже за вторым минным полем, оборонительные позиции должны были занять легионеры, численность которых с учетом ополченцев, с трудом достигала тридцати пяти тысяч. Зони, как зеброги так и зебрасы, шли как отдельные подразделения, представляющие собой мобильную артиллерию и малую авиацию. Всего, на втором периметре было запланировано задействовать пять тысяч полукровок, (кто-то остался в «Городе мастеров», кто-то должен был участвовать в контрнаступлении).
Чейнджлинги и здесь не остались в стороне, добавив к массе защитников, почти восемь тысяч воинов и гвардейцев, отличающихся от рабочих особей более крупными и сильными телами, а так же наличием собственной личности. Дабы не смущать своим видом ополченцев, к вампирам еще не привыкших, они должны были наложить на себя иллюзию внешности зеброгов. Об усилении в виде боевых химер говорить ничего не буду, и без того должно быть очевидно, что биоманты не выйдут на поле боя без своих питомцев.
Для прикрытия защитников столицы с воздуха, были выращены две сотни «китов», оснащенных собственными генераторами магических барьеров. Лорд драконов собрал полторы сотни сородичей, в приказном порядке заставив надеть полумаски скрывающие морды и глаза, а так же артефакты с духами ветра, предназначенные для крыльев.
Грифоны клана «Мертвые души», присоединились к силам воздушной обороны, вооружились самострелами и зачарованными мечами, и теперь нетерпеливо ожидали начала «веселья». Жоан, после победы над имперцами, все чаще впадал в задумчивость и посматривал на северо-запад…
«Наверняка хочет попытаться вернуть свою страну кланам. Ну или захватить ее для себя».
Не скажу что у наших грифонов не было шансов на успех, все же оставшиеся войска «Не сгоревшего короля», без шаманов и своего лидера, особой угрозы не представляли, да и мирное население с удовольствием свергнет узурпаторов. Однако, без помощи Зебрики, (или чейнджлингов, что даже более реально в настоящий момент), это противостояние затянется на долгие месяцы, а может быть и годы, попутно окончательно низвергнув крылатых хищников в пучины анархии и варварства.
«Но в любом случае, чтобы задумываться о подобном, сперва нужно победить здесь и сейчас».
Как известно, сидя в обороне войну не выиграешь. По этой причине, часть войск была отведена для нанесения ответного удара, который произойдет в момент, когда враг будет его ожидать в наименьшей степени.
При помощи гигантских червей, прямо во время штурма, будут проложены туннели, по которым пройдут отряды находящиеся под командованием Гривуса. В эту группу вошли не только зебры, зони, чейнджлинги и грифоны, но так же пони, (за исключением пегасов, очень болезненно воспринимающих нахождение в замкнутых пространствах, да еще под землей). И хоть Солар Уайт, всеми силами пыталась убедить совет, что от единорогов будет больше пользы именно на рубежах обороны, Цезарь остался непоколебим в своем решении.