«Пора возвращаться к делам».
(Конец отступления).
ШАГ ВПЕРЕД
(Отступление).
Армии некромантов и воинов Цезаря, столкнулись на равнине глубокой ночью, когда даже свет луны и звезд был скрыт плотным покровом тяжелых туч. Неживой магистр гильдии «повелителей смерти», решил не утруждать себя такой глупостью как переговоры с низшими существами, а потому атаковал сходу, отправив низшую нежить, дабы «прощупать» врага.
Тринадцатый легион с честью выдержал удар: костяные химеры и детища друидов, прекрасно дополняя друг друга, перемалывали слабых умертвий словно хорошо отлаженный механизм, а в это же время зебрасы, стаями кружа над полем боя, сбрасывали на особенно большие скопления сил противника, кувшины с алхимическим огнем. Но первый успех не вскружил головы зони и их командиру, который готовился к личной встрече с самым могущественным из ныне существующих личей.
В какой-то момент, в небо поднялись сотни упырей, мерно взмахивающих перепончатыми крыльями и сверкающих зеленым огнем из пустых глазниц. Спустя еще примерно минуту, из задних рядов армии некромантов, к тучам взлетела громоздкая туша костяного дракона. На земле ситуация так же поменялась: скелеты и зомби, шедшие в первой волне почти закончились, но на их место пришли костяные пауки и медведи, шерсть которым заменяли роговые пластины и железные шипы торчащие словно иглы дикобраза.
В небе завязалась схватка между зебрасами и упырями, между которыми то и дело вспыхивали разноцветные огни. Крылатая нежить старалась не подпустить зони к костяному дракону, избравшему своей целью наземные войска тринадцатого легиона, и это у них неплохо получалось. Лишь один раз самоубийственная атака полусотни зони, принесла положительный результат и одно крыло гиганта вспыхнуло неугасающим огнем, разрушая соединения между костями и саму магию, что поддерживала тушу в воздухе.
Зеброгам, лишившимся поддержки с воздуха, пришлось начать изображать из себя подвижную артиллерию, при помощи телекинеза швыряя сосуды с алхимическими составами. Из задних рядов легиона были выведены передвижные крепости, внешне похожие на черепах из костей и металла, из панцирей которых торчали десятки железных труб.
Битва на несколько секунд прервалась, когда с неба на поле боя рухнул костяной дракон, оставивший в месте своего падения глубокую воронку. Однако, лишившийся возможности летать конструкт, даже получив серьезные повреждения и покрывшись множеством трещин, не потерял боеспособность что и поспешил доказать. Выдохнув из пасти струю пепельно-серого дыма, он превратил в прах два десятка зверей друидов, попытавшихся добить ослабленное чудовище.
Зебрасы, скинув на землю самую по их мнению опасную тварь, с удвоенной силой принялись за истребление упырей. Призванные шаманами духи ветра, ломали нежити крылья, затягивали в смерчи и поджаривали вспышками молний. И все же, численное превосходство оставалось явно не на стороне зони.
Тем временем, на встречу прорывающемуся сквозь ряды сражающихся костяному дракону, под лапами которого гибли и враги и союзники, выдвинулись две передвижные крепости. Хоть черепахи и уступали в размерах своему грозному сопернику, но вполне могли поспорить с ним же толщиной и крепостью брони, а огневой мощью даже превосходили.
Заслон из живых и неживых воинов перед зеброгами, постепенно истончился, а затем в нескольких местах вовсе прорвался. Однако же, хлынувшая в бреши нежить так и не смогла причинить весомого ущерба, будучи сметенной волнами пламени от сотен духов огня, призванных шаманами. Из земли же начали подниматься каменные истуканы, похожие на минотавров, но в два-три раза крупнее оригиналов.
Этот момент, когда на поле боя воцарилось хрупкое равновесие, для своего появления выбрали «Первый» и «Второй»: войска под их командованием зашли во фланги некромантам, совершив почти синхронный удар и тем самым заставив отвлечь часть сил на отражение новой угрозы. Тринадцатый легион, почувствовав снижение напора на свои ряды, перешел в контратаку, выводя на переднюю линию все имеющиеся резервы.
Костяной дракон сумел разломать одну черепаху и серьезно потрепал вторую передвижную крепость, но в процессе и сам лишился одной передней лапы и получил несколько сквозных дыр в туловище. Используя стратегический запас алхимического огня, зеброги при помощи телекинеза подожгли монстра, буквально на глазах начавшего разваливаться на части.
Магистру некромантов надоело ждать и он лично вступил в битву, атаковав тринадцатый легион мощнейшим «молотом праха», который не достигнув цели наткнулся на зеленоватую пленку «сферы жизни», воздвигнутую гранд-магистром Цинком. Оба заклинания уничтожили друг друга, но предводители армий уже определились с местом нахождения главной цели.
Пространство загудело, потоки энергий сплетались в узоры заклинаний и разрушались точными уколами контрзаклинаний. Это незримое противостояние продолжалось минуты, после чего со звуком лопнувшей струны, навстречу друг другу по широкой дуге сорвались два сгустка силы, принявшие вид веретена. В месте столкновения на долгую секунду вспыхнула белая звезда, своим мертвенным сиянием заставляющая кровь застывать в жилах.
Цинк распечатал восстановленного скорпиона, состоящего из костей, жгутов мышц и металла. Хвосты вскинулись и приняли атакующее положение, клешни щелкнули а амулеты полыхнули стихиями заключенных в них духов. Скрывшийся в кабине управляемого монстра гранд-магистр, начал продвигаться в сторону лича, который в свою очередь окутавшись облаком праха, шествовал ему навстречу.
Верхняя половина головы неживого мага, была лишена не только шерсти но и кожи, сверкая гладким оголенным черепом. Пустые глазницы сияли ярким изумрудным пламенем, завораживающим тех, кто имел неосторожность встретиться с ними взглядом. Слабые волей разумные и животные, превращались в живые статуи, попав под подавляющее воздействие ауры «повелителя смерти».
По беззвучной команде, армия некромантов и воины тринадцатого легиона, расступились освобождая внушительный круг относительно ровной местности. За пределами импровизированной арены все еще продолжало бушевать сражение, но никто не пытался пересечь незримую черту.
— Ты слишком долго путался под ногами, жеребенок. — Неожиданно приятным, бархатистым голосом заявил магистр некромантии. — Пришла пора избавиться от досадной помехи.
— Слишком много слов… для трупа. — Проскрипел скорпион, выстреливая струями кислоты из хвостов.
Облако праха сгустилось, легко принимая на себя первую атаку, а нижняя половина морды лича, (в отличие от верхней части головы, сохранившаяся почти идеально), исказилась в презрительной усмешке.
— Ты изучил несколько фокусов, но так и не достиг величия ни в одном из путей. — «Повелитель смерти» изобразил разочарование. — Жалкое зрелище…
Один из амулетов на теле скорпиона полыхнул, а затем выплюнул струю рыжего пламени. Под прикрытием огня, управляемый монстр размазавшись в воздухе от скорости, рванул в атаку, намереваясь располовинить жертву правой клешней.
Облако праха ужалось в размерах, став полностью непрозрачным, а затем выпустило десятки щупалец. Скорпионьи хвосты, способные своими ударами раскалывать камни и словно бумагу пробивать железные доспехи, перехватывались за основания жал и отводились в стороны при каждом выпаде, а выплескиваемая кислота брызгами растекалась по стремительно восстанавливающемуся барьеру.
Оба противника с огромной скоростью перемещались по свободной площадке, обмениваясь смертоносными выпадами. Цинк при помощи амулетов создавал стихийные заклинания, выстреливал потоками яда и алхимического огня, пытался давить грубой мощью своего скорпиона, в то время как его враг расходовал минимум необходимых сил, с ювелирной точностью фехтуя щупальцами из праха. В какой-то момент неживой маг сумел подрубить одну из ног управляемого монстра, лишив его части подвижности, а затем ухитрился оторвать левую клешню.