- Что еще? - Однорогий минотавр нахмурился, настроение у него и без того было не слишком радостным, а тут еще солдат вел себя как-то странно.
- По воле огненной крови! - С фанатичным блеском в глазах, воскликнул посетитель, раскинув в стороны худощавые руки.
В следующую секунду помещение затопила оранжевая вспышка, а взорвавшееся тело убийцы, расплескалось брызгами жидкого пламени. Защитные артефакты сдержали ревущее пламя всего пять секунд, за которые у Одина в голове пронеслись сотни воспоминаний, самым счастливым из которых была свадьба.
"Я никудышный муж и отвратительный отец...".
***
"Жалкое зрелище".
Сжимая и разжимая кулак своей новой левой руки, Тореро стоял на самоходной платформе, с которой пришлось снять испорченные орудия, погрызенные крылатыми муравьями. Перед ним, построившись в ровные шеренги, стояли жалкие остатки еще недавно огромной, могущественной и великой армии Республики. Сейчас же в лучшем случае десять процентов воинов были готовы идти в атаку, ну а остальные выжившие отделались если не увечьями, то испорченной амуницией.
- Командующий, мы должны отступить к Бастиону. - В очередной раз повторил офицер в форме СБ Республики. - Таков приказ коменданта города.
- Отступить значит? - Негромко, но отчетливо пророкотал Тореро. - Значит, мы должны забыть о всех тех, кто погиб во время войны, приближая нашу победу? Значит мы должны забыть о соратниках, павших рядом с этим предками проклятым городом? Значит мы должны простить всю ту кровь, которая была пролита в боях?
- Сэр... - Хотел было возразить офицер, но был прерван властным жестом искусственной руки, (ранее принадлежавшей "железному гвардейцу").
- Сыны Республики! - Эти два слова, произнесенные тоном полным трепета и гордости, пронеслись над рядами солдат, заставляя их вскинуть головы, чтобы посмотреть на своего командира. - Вместе с вами мы сражались плечом к плечу, прошли от восточных берегов до столицы Зебрики, сокрушили врагов, о которых даже в легендах не упомяналось... Мы - легенды новой эпохи!
Между бойцами начались перешептывания. Кто-то недоумевал, кто-то радовался, кто-то злился, но большинство продолжало ожидать.
- Сейчас, когда полосатые ублюдки использовали все что у них есть, нам осталось лишь протянуть руки и забрать победу. - Голос командующего налился силой. - Мы должны забрать победу, за которую наши боевые братья, заплатили своими жизнями и здоровьем... Победу, на которую надеются наши сестры, любимые, дети и родители, оставшиеся на родине... Победу, за которую я отдал свои тело и жизнь, и с радостью отдам душу.
На последних словах, Тореро снял маску шлема, позволяя солдатам увидеть пустую глазницу и кое как залатанное лицо.
- Вы видите мою руку? - Сжав кулак, командующий вскинул к пасмурному небу протез. - Вы ее не видите, потому что это не моя рука! Все мое тело - это оружие, созданное ради одной единственной цели: победы в войне. Я пошел на это, без страха и сомнений... Готовы ли вы, забыть все что с нами произошло и трусливо сбежать на родину, чтобы всю оставшуюся жизнь прятать глаза от прямого взгляда собеседника? Готовы ли вы, предать своих друзей и товарищей, память павших соратников и надежду Республики, ради ощущения стыда, который будет сжирать вас изнутри год за годом, заставляя мучиться вопросом о том, что было бы, если бы вы остались?!
Над рядами бойцов повисла тишина. Тысячи закованных в броню рук, лихорадочно сжимали рукояти оружия.
- Приказ коменданта... - Офицер СБ потянулся за оружием, но был сбит с ног ударом кулака искусственной руки, а затем его стащили с платформы и прижали к земле двое бойцов, по настоящему верных Тореро.
- Сейчас я, возьму свой топор, и пойду в наступление. - Чеканя слова, камнями падающие на чашу весов сомнений, заявил командующий. - Меня не остановят ни жалкие остатки зебр, ни пришедшие им на помощь трусливые пони. Если придется, в это последнее наступление я пойду один... И пусть враги вздрогнут, почувствовав на себе наш последний удар!
К небу взметнулись сотни кулаков, и с каждой секундой их становилось все больше. Рев глоток воинов Республики, оглушал не хуже раскатов грома...
- Мы докажем, что минотавры - не травоядные коровы, а хищные звери! - Даже без микрофона, голос Тореро разносился на сотни метров вокруг, эхом звуча над рядами бойцов. - Мы - хищники! Мы - дикая стая... И мы идем на охоту!
Перед битвой волчью кровь, пьешь из древней чаши,
Поднимаем черный стяг и вступаем в бой!
Силой недр земли храним,гордый и бесстрашный,
Против тысячи один, на земле чужой!
- Тореро! Тореро! Тореро!
Пусть последним будет яростный прыжок!
Хватит силы для рывка!
Смерть и слава, погибает минотавр...
Разрывая ревом... Разрывая ревом небеса!
(Ария).
(Конец отступления).
Комментарий к МИР НА КРОВИ
Уважаемые читатели, у меня наметились проблемы с ПБ, по этому...)
Жду отзывов.
========== ЭПИЛОГ ==========
В распахнутое настежь окно кабинета врывались порывы свежего ветра и проникали лучи яркого дневного солнца, падающие прямо на письменный стол целиком выращенный из красного дерева, (только выдвижные ящики выращивались отдельно). Пол был застелен мягким зеленым ковром, стены обшиты деревянными панелями, с белого потолка свисали бледно-синие крупные бутоны, отдаленно похожие на кувшинки, выращенные при помощи друидизма, а затем обработанные некромантией, так что больше не нуждались ни в чем, кроме подпитки магией, (эти светильники я создал, взяв за пример кабинет Лианы, находящийся в академии биомантии Зебрики).
Сидя в мягком кресле, обшитом черным бархатом, время от времени отвлекаюсь от отчетов и иных документов, бросая взгляд на Сабиру, уютно устроившуюся на диванчике для посетителей свернувшись полосатым калачиком. За последние несколько месяцев, дочь немного подросла и заметно психологически повзрослела, что не мешает ей сохранять детскую непосредственность. Пока Астрал все еще не очнулась, малышка предпочитает больше времени проводить в моем обществе, нередко оставаясь на ночь не в своей постельке, а на диване или коврике.
"Боится, что и я уйду".
У входа в кабинет, прямо под дверью, вольготно разлеглась белая мантикора, обычно притворяющаяся мягкой игрушкой или подушкой. В лаборатории уже выращиваются новые химеры того же вида, так что скоро у питомицы Сабиры появятся братики и сестренки, которые заполонят собой "Город мастеров", становясь очередной линией обороны.
"Мне нужен заместитель".
Подписав очередной документ, прикрепляю его к стопке уже заполненных листов и после этого, устало откидываюсь на спинку кресла. До ушей доносятся голоса зебр, зони и грифонов, которые заселили столицу моей маленькой страны...
Блэксэндия отделилась от Зебрики всего лишь месяц назад, но уже успела обзавестись некоторой известностью. Пока что, на моей территории находятся всего четыре города, три из которых стоят над бункерами, (включая столицу), а четвертый разместился в долине внутри горы, получившей название "Подкова", после того как над ней поработали зони и мои "ученики".
Как и планировал Цезарь, отделение Блэксэндии произошло в период подписания мирного договора с Республикой, в чем активно помогали послы из Эквестрии, выбившие себе право оставить наблюдателей у обеих сторон, дабы предотвратить повторение войны. Минотавры в итоге всех соглашений, получили в свою собственность восточное побережье, мое королевство же стало своеобразным буфером между ними и остальной Зебрикой, (к слову, я никаких мирных договоров не подписывал).
Вместе со мной, из приемного зала замка Нового Рима, прямо во время церемонии по подписанию мирного договора, ушли Тантра, Скарлет, Гривус и Жоан. На следующий же день, все иностранные газеты шумели, описывая разгоревшийся скандал и обсуждая прогремевшее словно гром среди ясного неба, объявление об отделении нового королевства.