- Верно мыслишь, - согласился князь, - Подкрепится перед дорогой никогда не помешает, - Время терпит. Только не засиживайтесь долго, чай не на пиру будете. Вишь каково стало? Домой надобно поспешать.
- Не беспокойся, не впервой. Всё по-быстрому справим, - обрадованно засуетился ловчий, - Присаживайся с княжичами к огню.
Все быстро расселись у костра. Самые почётные места заняли князь и его сыновья, которым постелили ковры поверх подложки из листвы и мелких веток и расставили на них миски и кубки. Остальные же расположились прямо на земле чуть поодаль. Подали дичь. После короткой, но обильной трапезы, отроки стали сноровисто разбирать княжеский шатёр и собираться в обратный путь. Всё снаряжение и остатки трапезы разложили по сидельным сумам. Работали споро. Не прошло и часа, как всё было готово и князь дал сигнал к выступлению.
Едва только начало смеркаться, как копыта лошадей уже зацокали по сухой деревянной мостовой главной улицы Вручая. Вечерело и людей на улицах встречалось не много. Узнавая князя, они сторонились, давая дорогу и низко кланялись. Мостовая была проложена, как обычно, от главных ворот и прямо до торжища, а княжий двор стоял чуть в стороне от него, возвышаясь за рядом домов «лучших людей». Но это не помешало дворовым отрокам ещё издали заметить княжескую свиту и заранее распахнуть ворота перед господином.
Заехав к себе на двор, Станислав легко соскочил с коня и бросив поводья смердам, направился в дом. В просторной гриднице уже собрались ближние бояре и воеводы, никто не расходился, все ждали возвращения князя.
Вечер выдался жарким и в комнате стояла духота, несмотря на открытые ставни. С улицы почти не проникало свежего воздуха. Горели факелы и сальные светильники, источавшие резкие запахи и уничтожая последние остатки кислорода в комнате. Бояре беспрестанно обмахивались кто чем мог и вытирали потные лица рукавами.
Чуть в сторонке, на широкой лавке у стены сидели три молодых отрока в пыльной одежде и таких же сапогах – гонцы. И хоть они валились с ног от усталости, но вида не подавали и терпеливо дожидались князя. Увидев Святослава, они проворно вскочили на ноги и отвесили земной поклон:
- Приветствуем тебя, светлый княже! – заговорил старший, доставая из-за пазухи свиток с подвешенной к нему большой круглой печатью, - Грамота тебе от Великого Кагана Севолода Велимировича. Приказано в самые руки.
- Во как! Братец мой оказывается весьма проворен, - усмехнулся князь в пышные усы, принимая грамоту, - Не успел отец отойти, как он уже и Великим Каганом себя объявил. Так что ли? – обратился он к гонцам.
- Верно, княже, - отвечали те, - Совет стольных бояр так решил.
- Да уж, стольные бояре сильны за других решать. Главное - всё только к своей выгоде. Ясное дело – Севолод им мил не в меру. Давно его обхаживали…, - сказал князь и глаза его недовольно сверкнули, - Вот только, помнится мне, что отец иначе свою волю объявил. Кажись, он Бурислава вместо себя оставить на престоле завещал. Я ту грамоту самолично видел.
- Во истину, княже. Так и было, - подал голос кто-то из бояр.
- Вот и я о том же. Поспешили бояре…
- Прими грамоту, - с поклоном настаивали гонцы.
- Ну что ж, посмотрим, что брат мой пишет, - проговорил князь, разворачивая свиток с тяжёлой каганской печатью, - Сейчас узнаем, что за судьба всех нас вскорости ожидает.
***************************************
Глава 32
Глава 32.
Юный князь Григор Велимирович заканчивал обеденную трапезу в своей гриднице, когда в комнату прибежал взволнованный и запыхавшийся отрок.
- Гонцы, княже, к тебе из самого Святограда. Сказывают дело спешное – выпалил он, едва переведя дух.
День выдался ясный и светлый. Ярко жёлтый солнечный диск медленно, словно нехотя, плыл над обрывистыми берегами реки, заливая всё вокруг летним теплом и светом. На улицах и дворах небольшого города Изорска с первыми петухами уже закипала повседневная будничная суета. Из широких ворот выгонялся скот не пастбища, оглашавший окрестности занудным блеянием и мычанием. Громко кричали зазывалы купеческих лавок, стучали молотки в кузницах и мастерских. Народ привычно спешил на торжище и по всем своим делам. Город жил обычной жизнью.
- Велишь позвать что ли, - переспросил отрок.