Капитан Нармери часто перевозил животных для царского дрессировщика и даже был дважды приглашен на ужин в дом господина Мицерина в связи с двумя различными поручениями. Однажды ему удалось издали мельком увидеть дочь хозяина, когда она гуляла по саду, но вечерние тени скрывали ее лицо.
Даная остановилась прямо перед капитаном, застав его врасплох, и сердце его заколотилось вдвое быстрее. Никакими словами невозможно было достойно описать красоту, едва скрытую полупрозрачной вуалью, прикрывавшей ей лицо. Тонкие черты, небольшой, правильной формы нос, черные, изящно очерченные брови. Каким-то образом она напомнила ему статую давно умершей царицы, которую он когда-то видел.
Обычно капитан не был сентиментальным, когда дело касалось женщин, но эта была так прекрасна, что он подумал: она способна одним лишь взглядом лишить мужчину дара речи. Волосы, падавшие ей на лоб, были черны как смоль. Ее восхитительные глаза были подведены краской и зелены, как молодая трава, растущая по берегам Нила. Или нет, при ближайшем рассмотрении они казались бирюзовыми, как волны Средиземного моря, или, может быть, как то и другое. Говорили, что у царицы Клеопатры зеленые глаза, но царица – гречанка, а эта молодая девушка – дочь египтянина.
«Тогда откуда же у нее зеленые глаза?» – спрашивал себя капитан, вытирая рукавом вспотевшее лицо.
– Добро пожаловать на корабль, госпожа! Надеюсь, нам удастся сделать твое путешествие возможно более приятным.
– Спасибо, капитан. Мои животные устроены удобно? – тихо спросила она.
Грудной голос девушки звучал так мелодично, что капитан Нармери мог бы слушать, как она говорит, весь день и всю ночь. Он откашлялся, прочищая горло, и попытался сосредоточиться на ее вопросе.
– Как можно лучше, госпожа. Надеюсь, тебе все понравится на борту.
И в этот момент, когда она улыбнулась и в ее глазах заплясали веселые искорки, капитан навеки стал ее покорным рабом.
– Я уверена, что все будет прекрасно. Мой отец часто рассказывал о тебе. Ведь как ты знаешь, ты единственный лодочник, которому он доверял перевозку наших животных.
Капитан Нармери низко поклонился.
– Твой отец всегда оказывал мне честь своим доверием.
Даная кивнула и пошла дальше, оставив после себя в воздухе легкий аромат жасмина.
Капитан понял, что с этого дня запах жасмина для него всегда будет связан с ней.
Внезапно он был вырван из приятной задумчивости. Один из членов команды с восхищением уставился на девушку, очевидно, не подозревая, что ее телохранитель вытащил меч. Капитан Нармери улыбнулся про себя, подумав, что матрос скоро получит хороший урок, который послужит ему на пользу, а также удержит остальных членов команды от совершения подобных глупых ошибок.
– Достойная госпожа, – восхищенно сказал матрос с низким поклоном, – позволь мне отдать должное твоей неземной красоте!
Как по волшебству меч Фараджи рассек воздух, и острие его уперлось в горло бедняги.
– Отдай должное моему клинку! – воскликнул Фараджи угрожающим тоном. – Потому что он перережет тебе глотку от уха до уха, если ты не уберешься с дороги! Ну! – Фараджи оглянулся вокруг, ловя взгляды остальных матросов. – Прислушайтесь к моему совету все, кто слышит меня сейчас! Не смейте приближаться к моей госпоже, или это будет последним из того, что вы совершите в этой жизни!
Двое из команды быстро отошли к поручням, а остальные поспешно удалились, вернувшись с удвоенным рвением к своим обычным обязанностям.
– Господин, у меня и в мыслях не было ничего дурного! – взмолился несчастный матрос, не имея возможности двинуться, не напоровшись на лезвие. Он лихорадочно облизнул внезапно пересохшие губы. – Я… я даже не взгляну больше на госпожу, если ты смилостивишься и отпустишь меня!
– Тогда убирайся! – сказал Фараджи, вкладывая меч в ножны и дав пинка несчастному. – Если кому-то еще хочется испробовать остроту моего меча, пусть выйдет сейчас! В противном случае оставьте мою госпожу в покое.
Капитан Нармери осуждающе покачал головой:
– Пусть это послужит для всех вас уроком. Госпожа Даная – моя высокочтимая пассажирка, и для вас будет лучше не беспокоить ее и даже не смотреть в ее сторону. Если вы нарушите мой запрет, я лично вырву у вас глаза и скормлю их крокодилам или, может быть, просто позволю доброму Фараджи отрубить вам головы.
Палуба чудесным образом мгновенно очистилась, и все занялись своими делами.
– Покажи мне место, предназначенное для моей госпожи, чтобы я мог посмотреть, как она устроится, – сказал стражник, горящим взглядом обшаривая палубу, чтобы убедиться, что его приказ был понят.
Даная благодарила богов, что Фараджи сопровождал ее в этом путешествии к новой жизни. Хотя ей было жаль молодого матроса, наказанного и опозоренного перед всей командой, ей значительно полегчало, когда мужчины перестали на нее пялиться.
Капитан сделал ей знак следовать за собой и повел их по палубе.
– Поскольку «Синий скарабей» не пассажирское судно, я могу предоставить не много удобств, госпожа Даная. Как видишь, я отгородил занавесками это пространство возле переборки, так чтобы ты могла уединиться. Заметь, я поместил гепарда и леопарда поблизости от тебя, как мне было приказано. Твой сокол тоже здесь. – Он указал на маленькую клетку. – А твои сундуки сложены под палубой.
– Ты очень любезен, капитан Нармери, и все выполнил в соответствии с распоряжениями моего отца, как и всегда.
Капитан выглядел довольным.
– Скажи мне, если тебе что-нибудь понадобится. Мы сейчас же отправляемся в путь.
Когда капитан ушел, Даная нагнулась к клетке Обсидианы и осмотрела задвижку, сделанную из крепкого металла, заметив вслух:
– Это должно отучить тебя от попыток улизнуть.
Девушка также осмотрела запор на клетке гепарда и удовлетворенно кивнула, уверившись, что он не подведет. Она просунула руку в клетку Обсидианы и погладила шелковистый мех, но пантера только сердито шевельнула хвостом, угрюмо положив голову на лапы.
Глубоко вздохнув, Даная подошла к борту и, взявшись за поручни, стала смотреть, как пристань постепенно исчезает вдали, когда лодка, поймав ветер, направилась к середине Нила. Хотя было еще утро, жара уже стала невыносимой. С интересом наблюдала Даная, как мимо проплывает флотилия барж, груженных бесценным алебастром из карьеров Хатнула. Если бы не печальные обстоятельства, девушка смотрела бы на свое путешествие как на приключение. Сейчас же будущее было полно неопределенности.
– Уйди с этой жары, – увещевала ее Минух. – Видишь, я приготовила тебе мягкую постель, так что ты можешь отдохнуть.
– Я просто задумалась, Минух, – с болью ответила Даная. – Я не могу себе представить, куда занесет меня судьба. – Внезапный порыв прохладного ветра пошевелил ее вуаль, и она горестно опустила голову. – У меня не осталось надежды.
Минух только покачала головой. У нее не было слов, чтобы утешить свою госпожу.
Обратив лицо к небу, Даная почувствовала, что жар солнца высушил ее слезы. Взгляд ее скользнул вниз, к мутным водам Нила, и она попыталась освободиться от печали, которая одолевала ее.
– Я всегда презирала Харика за то, что он низкий человек, но теперь я ненавижу его, потому что он вынудил меня покинуть отца и родной дом.
– Не упоминай об этом злом человеке. Под присмотром Урии ты будешь в безопасности, и тебе никогда больше не придется беспокоиться из-за Харика.
Даная почувствовала, как лодка дернулась и быстро заскользила вперед, когда подняли паруса и они наполнились ветром.
– Сейчас Харик скорее всего уже прибыл на виллу и, если он остался верен себе, принялся осматривать владения. – Она беспомощно всплеснула руками. – Раз я ничего не могу сделать, чтобы остановить его, мне приходится оставить дом моего отца в его полное распоряжение.