– Красавец, да?..
– Не без этого, – оскалился Терн.
Кайфат расхохотался, да так, что продолжить смог лишь спустя несколько минут:
– Ладно, план такой. Покупаем лошадей, идем к тайнику – и забираем золото. Дальше посмотрим…
На взгляд Согнара, это был отличный план. Главное, короткий и предельно понятный. Ну, а слово «золото» вообще производит на людей магическое действие. Мысль о спрятанном в одном из оазисов богатстве приятно грела душу. С такими деньгами они все легко смогут начать новую жизнь. Терн вспомнил об Оларе – раненом, оставленном в деревне недалеко от Чилиза. Узнав о гибели отряда и ранении капитана, тот отказался покидать селение… Что ж, сам виноват.
Вот Руорк с Гаруком, в отличие от струсившего ренегата, явно ни о чем не жалели. Ремесло солдата – штука опасная, в любой момент может привести к смерти. Пусть многие погибли, но они-то живы! А раз так, то все в порядке. Единственное, что изменилось с того боя в Чилизе, так это их отношение к К’ирсану. Авторитет командира поднялся просто на недосягаемую высоту. Как шепнул Терну сам Кайфат, в глазах окружающих воскрешение из мертвых ставит тебя на ступеньку, спуститься с которой даже при всем желании практически невозможно.
До оазиса с тайником отряд добрался без приключений, если не считать за таковые блуждание по пустыне. Терн, самонадеянно считавший, что помнит дорогу, быстро запутался и для собственного спокойствия решил считать особой магией уверенность, с которой капитан вел их через пески.
Однако на месте их ждал сюрприз.
– Капитан, чужаки! Никак не меньше десятка! – Глазастый Руорк первым заметил кочевников. На лице солдата была написана нешуточная обида. Как же так – шли-шли, а в шаге от цели обнаружился сильный враг.
– Вот тебе и тайное место, – вырвалось у Терна. Он с надеждой посмотрел на К’ирсана: – Может…
Кайфат покачал головой. Показал раскрытую ладонь, на которой возник зеленый огонек, но почти сразу пропал. Больше объяснений не потребовалось. Магия к капитану еще только начала возвращаться. Не повезло.
– Ясно. Чего тогда делать будем? Для боя нас маловато.
– Справимся. Надо только добраться до схрона, а там им станет не до нас. Да и вообще – откуда такая кровожадность? Вдруг это купеческий караван, и они не станут с нами связываться.
– Демоны Бездны, К’ирсан, ты сам-то в это веришь?! Ты забыл, как здесь ведутся дела? Что для городских «кочевник» и «бандит» – это одно и то же? – не сдержал Терн раздражения.
– Нет. Но могу я надеяться на лучшее? – засмеялся К’ирсан и направил коня к оазису.
Остальным пришлось следовать за ним.
Однако подойти к кочевникам незамеченными не получилось. Закричали наблюдатели, среди деревьев замелькали фигуры в халатах жителей пустыни.
– У меня почему-то такое ощущение, что нас просто нашпигуют стрелами, – сказал Терн вполголоса. – И амулеты не спасут.
– Вот и не зевай, – ответил К’ирсан, не оборачиваясь.
Им уже готовили торжественную встречу. На открытое место вышли шестеро мрачных бородачей, и неизвестно сколько еще пряталось в зарослях. Один, придерживая саблю, поманил рукой.
– Нет, ребятки, сначала вам придется немного побегать, – громко сказал К’ирсан, поворачивая налево. – За мной. Не отставать!
Среди кочевников немедленно раздались яростные вопли. Оставлять странников в покое они явно не собирались. Терн с удовольствием сделал в их сторону неприличный жест, с плеча К’ирсана его поддержал грозным верещанием Руал. И тогда, азартно крича, разбойники ринулись в глубь оазиса.
Что они там забыли, выяснилось весьма скоро. Отряд как раз подъезжал к приметному валуну, у которого и закопали добычу, когда из-за деревьев с гиканьем и свистом вылетел десяток всадников.
– Как хотите, но мне надо несколько минут, – рявкнул К’ирсан, тяжело спрыгивая с коня.
Обнажив меч, капитан принялся чертить на песке какие-то знаки. Что он собрался делать с оставшимися у него крохами магии, Терн не представлял. Впрочем, у сержанта была другая задача: вступить в бой с более чем троекратно превосходящим противником.
Но, оказалось, Терн зря сбросил со счетов гоблина. Гхол скатился с коня и бросился навстречу кочевникам, потрясая копьем и что-то громко вереща на своем языке. Выглядело это жутко. Словно у коротышки в голове что-то щелкнуло и он обезумел от ярости. А теперь от гибели под копытами лошадей его отделяли считаные мгновения.
Гхол успел. Вдруг остановился, замер как вкопанный и, выкрикнув заклинание, простым пассом отправил его навстречу кочевникам… И лошади взбесились. Начали брыкаться, бить задом, две упали, подмяв под себя всадников. О них споткнулись еще четверо, а оставшиеся рванули куда глаза глядят. На окрики наездников животные не реагировали.