— Ты за это заплатишь, клянусь Даяусом!
Джерин прыгнул на своего более крупного оппонента, поддел его ступней за лодыжку, резко дернул и повалил на землю. С разъяренным рычанием чужеземец схватил наглеца за ноги и тоже потащил вниз, но Джерин сумел его оседлать.
Со всех сторон крепости бежали люди, чтобы посмотреть, как борются эти двое. Пытаясь помешать Вэну вывернуть ему из сустава плечо, Джерин прикинул, каковы его шансы. Эти шутливые схватки с Вэном длились уже много лет. И поначалу арсенал хитроумных приемов помогал Лису одерживать верх над приятелем ничуть не реже, чем тот одерживал верх. Теперь же Вэн знал все его хитрости, но по-прежнему оставался крупней и сильней.
— Я принц, черт возьми, — произнес, тяжело дыша, Джерин. — Разве это не дает мне прав на победу?
Вэн только рассмеялся. Любой правитель в северных землях, пытавшийся взять на себя больше, чем позволяли его возможности, вызывал смех, даже Араджис.
Сила не поможет, старые уловки тоже, значит, осталось что? Вэн пытался сбросить с себя Джерина. К удивлению чужеземца, тот позволил ему это сделать. Лис подлетел в воздух и шлепнулся оземь с таким стоном, будто удар вышиб из него дух. Войдя в раж, Вэн подскочил к нему, чтобы окончательно припечатать к пыльной земле.
Джерин незамедлительно ткнул противника локтем. Прямо под ложечку. Вэна согнуло. Практически пополам. Он совсем этого не хотел, но ничего не мог поделать, поскольку пытался вздохнуть. Но в первые мгновения после такого удара все эти попытки напрасны, и Джерину не составило труда положить его на лопатки, хотя все едва не вышло наоборот.
Наконец Вэну удалось сделать пару шипящих вдохов.
— Лис, ты… жульничаешь, — просипел он. От недостатка воздуха лицо его было багровым.
— Я знаю, — весело отозвался Джерин. Когда великан вновь задышал, он помог ему подняться. — Как правило, тебя ценят за то, чего ты добился, а не как.
— А я-то думал, что изучил уже все твои уловки. — Вэн сказал это печально, а не злобно. — Ведь какое-то время ты не выкидывал ничего нового, поэтому я решил, что все пойдет как всегда. Получается, я ошибся.
— Получается, что мне попросту надоело каждый раз лежать под твоей жирной тушей, которую ты пытаешься выдать за атлетически развитые телеса, — ответил Джерин. — Говоря честно, я уже притворялся беспомощным в схватке с одним из трокмэ, Эйнгусом, помнишь его? Глава того клана, откуда пришел Баламунг? Только я выпустил из него дух мечом, а не локтем.
— Мне тоже показалось, что это был меч, — проворчал Вэн, задирая тунику с такой осторожностью, словно под ней и вправду скрывалась настоящая рана.
Но там, куда угодил локоть Джерина, имела место лишь краснота. Вероятно, она превратится в синяк. Но на фоне шрамов, испещрявших кожу этого много скитавшегося забияки, оставленная Джерином отметина вряд ли заслуживала внимания. Вэн потер ушибленное место и опустил тунику.
— Надо было мне надеть латы. Тогда пострадал бы твой локоть, а не мой бедный живот.
— И ты еще говоришь о жульничестве! — воскликнул Джерин в поддельном негодовании.
— Говорю, — признал Вэн. — Давай схватимся еще раз и посмотрим, сумеешь ли ты обхитрить меня дважды?
— С ума сошел? — сказал Джерин. — В последнее время мне чудом удается провести тебя даже единожды. Пойду выпью кружечку эля, чтобы отпраздновать свой триумф.
Вэн уныло побрел за ним, несомненно, думая о другой кружечке эля, в которой он собирался утопить горечь своего поражения.
Не успел Джерин войти в главную залу, как что-то маленькое выскочило из нее и ударило его в голень.
— Не смей обижать моего папу! — крикнул Кор.
Когда Джерин наклонился, чтобы убрать с дороги мальца, тот укусил его за руку.
— Успокойся, малыш. — Вэн поднял мальчика на руки. — Он не причинил мне большого вреда. Это был честный поединок.
О запрещенном ударе локтем великан словно позабыл. Он с превеликой осторожностью принялся успокаивать Кора, унаследовавшего темперамент Фанд. Джерин считал, что терпение, выработанное Вэном в попытках ужиться с ней, и помогало ему теперь находить подход к сыну и усмирять его пыл.
Выпив эля, Джерин отправился в деревню, расположенную неподалеку от крепости. Он имел неплохое представление о том, сколько у крестьян запасов и сколько они смогут выделить для прокорма его вассалов, которые вот-вот начнут прибывать в замок, чтобы выступить на трокмуа. Навскидку — немного. Теперь Лис хотел понять, насколько точный ответ отличается от его догадок.
Прежний деревенский староста, Безант Большое Пузо, тут же начал бы ныть, скулить и сетовать на бедность. Его преемник, Карлан, сын Вегаша, работал на поле, как и все. Лис одобрительно кивнул. Безант трудиться совсем не любил, а после его смерти доходы с деревни значительно возросли. Наверное, Джерину следовало давным-давно сменить старосту, но сейчас это уже не имело значения. Считалось, что в одной из пяти преисподних крутились огромные водяные колеса, внутри которых ленивые люди обречены были вышагивать вечно, обливая себя ведрами кипятка. Из сострадания к Безанту Джерин очень надеялся, что это неправда.
Заметив хозяина, Карлан поспешил к нему навстречу.
— Лорд принц! — крикнул он, то ли кивая, то ли кланяясь. — Чем я могу быть вам полезен сегодня?
— Как себя чувствуют твои запасы зерна, бобов и копченого мяса? — спросил Джерин, стараясь придать своему голосу непринужденность, но сомневаясь, что ему удастся настолько притупить бдительность Карлана, чтобы тот ответил столь же непринужденно.
Правильно сомневался. У старосты было тонкое умное лицо.
— Не так хорошо, как мне хотелось бы, лорд принц, — ответил он. — Зима выдалась долгая и суровая, если вы помните, поэтому мы начали сев поздней весной. Из-за затяжных холодов урожай яблок совсем не такой, каким он мог бы быть, да и сливы зреют медленней, чем обычно. Поэтому приходится пускать в ход больше припасов, чем это желательно, но другого выхода у меня нет. Зато капуста в этом году уродилась, — добавил он, словно вручая Лису утешительный приз.
— Давай-ка взглянем на списки того, что уже использовано, — сказал Джерин.
— Сейчас принесу, лорд принц.
Карлан засеменил в сторону своей мазанки, где он жил с женой и четырьмя (или с пятью, что ли?) детьми. Через минуту он вышел с двумя листами пергамента.
Еще до ночи оборотней Джерин начал обучать грамоте некоторых наиболее способных своих крепостных. За время, проведенное им в городе Элабон, он непреложно уверился в том, что невежество — не менее опасный враг северных территорий, чем дикари-трокмуа. Но, занимаясь этим, Лис и не предполагал, что его усилия изгнать тьму из крестьянских мозгов дадут столь скорый практический результат. Грамотный данник мог представить гораздо более точный отчет о приходах или расходах, делая записи, а не полагаясь на память.
Вероятно, Карлан за неимением настоящих чернил макал перо в сок ежевики, но Лиса это ничуть не волновало, так же как и корявые каракули старосты. Вот указан расход ячменя, вот — пшеницы. Джерин взглянул на записи, окинул взглядом деревню и рассмеялся.
— Лорд принц?
Не встревожился ли Карлан? Если нет, то напрасно. Но он встревожился: он был достаточно умен, чтобы понять, что наглупил в своих списках.
— Если ты и в дальнейшем собираешься обманывать меня, то делай это как-то ловчее, — сказал Джерин. — Здесь не упоминаются складские ямы, те, что за восточной околицей. Ты надеялся, что я этого не замечу, а зря. Я помню, что они есть, хотя ты и не внес их в отчет.
— О, вот чума! — воскликнул Карлан.
Как и Лис, когда он бывал чем-то разочарован, староста поддел носком башмака траву, побледнев от испуга и злости. Карлан Правитель Мира, в честь которого его назвали, был величайшим императором в истории Элабона. А он сам не сумел достойно управиться со своим крошечным царством. Если лорд поставит на его место кого-то другого, он этого не перенесет, даже если проживет в деревне до девяноста лет.
— Что… что вы со мной сделаете, лорд принц?
— Тсс. Я еще не закончил, — сказал Джерин и вновь замолчал, методично изучая остальные записи. Карлан маялся, ждал. Лис поднял глаза. — Ты прав. Капуста и впрямь уродилась.