Его язык раздвинул мои губы, зубы и достиг горла. Я начала задыхаться, глаза слезились, а тело сотрясали спазмы, но я не могла вырваться из-за плеча, давившего на мою голову. Через пару секунд я почувствовала, что могу шевелить пальцами, а еще через секунду моя рука впилась во второе плечо Апостола. Почему он отдает мне свое лечение? Ведь это из-за меня с ним такое случилось.
Наконец, я могла шевелить ногами, и начала молотить ими по земле. Апостол убрал язык от моего горла и довольно лизнул мою щеку, как бы говоря: «Смотри, какой я полезный!». Тут же от его губ потекла вниз полоска крови, и он тяжело опустил свою голову мне на грудь. За все это время он так и не произнес ни слова.
Я рывком поднялась, его голова скатилась к моим ногам. Дрожащими руками, я попыталась прикоснуться к ней, но спазмы заставляли его тело дергаться. Я судорожно пыталась что-нибудь придумать. Как же ему помочь?
Часть 13. Я заставлю тебя извиняться.
Идея появилась в моей голове так же неожиданно, как и все происходящее вокруг. Я достала лук и прислушалась. Затем кинула камень и выстрелила, как и в прошлый раз. Но тогда пес сразу же ожил и побежал за добычей, но сейчас лишь дернулся его нос. Кажется, он не может встать. Я снова услышала тихое скуление. Он тянул свою дрожащую руку ко мне. Я схватила ее. Никогда еще не видела его таким несчастным, а себя не чувствовала такой беспомощной.
Продолжая скулить, он поднес мою руку к губам и неожиданно впился в нее руками. Я едва сдержавшись, чтобы не закричать, закрыла рот второй рукой. Через пару секунд его глаза открылись, а дыхание стабилизировалось. Он выпустил из пасти мою руку и вскочил. Обратившись, он метнулся в сторону добычи. Я прижала руку к груди, бесшумно всхлипывая и коря себя за то, что поверила Льву. Но я не могла ненавидеть его, он был моим покровителем, так же, как я была покровителем Апостола. Я должна была заботиться о нем, но у меня не получается.
Меньше, чем через минуту, пес вернулся. В своем настоящем облике он выглядел гораздо внушительнее. Он был выше и больше, а его черная длинная шерсть лоснилась блеском. Он встряхнулся и лег рядом со мной, прижимая уши и попискивая. Извиняется? Так он выглядел не настолько внушительно. Я улыбнулась. Он поднял уши, вопросительно попискивая. Я протянула здоровую руку, чтобы погладить его. Пока я трепала его по голове, он положил ее мне на грудь.
Незаметно он подполз ко второй руке и начал лизать ее. В этом облике его язык был размером как раз с мою руку. Рана начала затягиваться. Я в очередной раз поразилась его способностям к регенерации, которыми он, к тому же может делиться. В его настоящем виде слюна была еще более действенной.
Пес закончил лизать мою руку и виновато посмотрел на меня. Я беспомощно обняла его большую голову. Я ничего не могу сделать для него. Он поднял голову и его руки обхватили меня.
- Ну что ты? - тихо спросил он, как будто ничего и не было, проверяя прочность моих ребер, сжимая их мышцами. - Испугалась? А послушалась бы меня - ничего не случилось бы, - с холодом добавил он.
- Прости... - начала я.
- Тебе не за что извиняться, - леденящий голос пробрал до костей. Сзади послышались неторопливые шаги. Лев? Апостол оскалился.
- Это все твоя вина! - с жаром выпалил он, пытаясь броситься на него. Лев наклонил голову.
- Не понимаю о чем ты... - невинно произнес он. - Лисы долго не было, вот я и пришел поторопить вас, - спокойно добавил он, шлепая по лужам крови. Пес предупреждающе зарычал. Лев приблизился, протягивая мне руку. - Лиса! - требовательно произнес он. Я вздрогнула, моя рука автоматически потянулась к нему, но зверь опередил меня. Он метнулся к королю и, схватив его руку, с силой перекинул его через себя. Изо рта Льва вырвалась кровь, он притих. Я испугалась за его жизнь, а пес уже налетел с другой стороны, с силой вдавливая его в землю ногой. Кровь снова забрызгала одежду короля. Прежде чем зверь успел опустить ногу для следующего удара, я успела крикнуть:
- Остановись!
Апостол замер, во всей его вздрагивающей фигуре читалась ярость. Он обратился волком и в один прыжок скрылся. Я подползла к неподвижному телу и положила голову короля себе на колени. Его глаза были закрыты, а по подбородку стекала кровь, его кожа стала светлее.
Часть 14. Желай меня.
На глаза сразу же навернулись слезы. Страх того, что король больше никогда не откроет глаза, еще и по моей вине, еще больше давили на меня. Но прежде, чем капля сорвалась с моих ресниц, окровавленная рука ловко поймала ее.
- Почему вы плачете, моя госпожа? - услышала я тихий голос короля. - Человеческая жизнь хрупка и недолговечна, - с мягкой улыбкой добавил он, все еще не открывая глаза и продолжая бледнеть.