- Так-то лучше, - довольно прокомментировал король. - Мы уже почти прибыли. Я не смогу быть рядом, поэтому ты должна будешь справиться сама, - приказал он, смотря в окно. - Ты же справишься? - спросил он строго, повернув ко мне голову. Я опустила глаза, боясь соврать. Король молча смотрел на меня. - Хорошо, иди ко мне, - произнес он, приближаясь, я повернула голову, наши губы встретились. Сегодня его язык был обжигающе горьковатого вкуса, напряженность в голове сменила вода. - Вот тебе немного смелости, - великодушно произнес он.
- Спасибо, - произнесла я тихо, прикасаясь дрожащими пальцами к губам. Мой язык горел так, что я могла явственно ощущать ожоги. Появилось непреодолимое желание прополоскать рот или выпить что-то, чтобы избавиться от этого горького привкуса и смягчить боль, но я сдерживалась, опасаясь, что вместе с облегчением вернется напряжение в голову.
Самолет мягко приземлился, и я вышла вслед за господином. Мы приблизились к дверям огромного дворца короля Фауста. У нас никогда не было балов, с облегчением подумалось мне. Слуга у дверей оживился, увидев короля, но господин приложил палец к губам, и тот покорно замолчал.
Перед самым входом король повернулся ко мне, продолжая строго и оценивающе смотреть на меня. Его светлый костюм поглощал свет прожекторов, пронизывающих парадный вход. Я с удивлением заметила на его руках перчатки, которых в самолете еще не было. Алис сказала, что Лев попросил ее сделать платье менее броским и более закрытым. Я спокойно смотрела на него, уверенная в выборе болтливой служанки. Кажется, он остался доволен, однако все еще волновался за меня.
- Веди себя хорошо, не привлекай внимания и главное - не представляйся ни в коем случае! - сказал он строго. В его голосе не чувствовалось волнение, от этого мне стало немного спокойнее. Ожоги придавали мне сил. Мысли о них отвлекали меня от волнения. - Я улажу кое-что и вернусь за тобой, и не вляпайся в неприятности! - дал последнее наставление он.
Часть 11. Не бойся, я рядом.
Мы вошли в зал, король быстро растворился в толпе. Я огляделась. Зал был наполнен красиво одетыми людьми, я узнала их всех сегодня утром, поэтому они не пугали меня. Большой зал был ярко освящен огромной люстрой. На полу не было ковров, только специальное покрытие для танцев. По краям я заметила стулья, на которых почти никого не было. В противоположном конце зала было две больших зеркально расположенных по краям полукруглых лестниц, застланных красными коврами. Они вели на балкон. Там я смогла рассмотреть трех королей и их жен. Значит, господин наверняка направился туда, а здесь осталась только всякая знать, которая мне безразлична.
Я двинулась в сторону стульев, стараясь держаться в тени. Мне удавалось оставаться не замеченной, пока я была в тени. Однако стулья были на свету. Я сжала зубы. Пожалуйста, не пытайтесь говорить со мной. Обожженный язык горел при каждом движении, что портило мое настроение. Почему он так поступил со мной? Что это за храбрость такая? Я продолжала злиться все больше, ускоряя шаг. Мои распущенные волосы летели за мной, а моя широкая со складками юбка опасно раскачивалась при каждом шаге.
Конечно же, все это не укрылось от взглядов знати, которая немного скучала, ожидая начало танцев. Они начали перешептываться, пытаясь выяснить, кто я. Их шептание только еще больше разозлило меня. Я ускорила шаг, но шепот летел за мной по пятам. Наконец я дошла до стула. Я резко остановилась, волосы следуя импульсу, ударили меня в спину и опали на плечи, юбка покачнулась второй раз и успокоилась. Зато шепот только нарастал. Я начала слышать вопросы о том кто я, чья дочь, не заблудилась ли, что здесь делаю, кто меня пригласил. Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Возможно, я бы отнеслась к их недоумению с пониманием, но не в данной ситуации. Я резко повернулась к ним, мои волосы очертили круг, но шум только усилился.
- Молчать! - выкрикнула я, открывая глаза. Все вокруг вздрогнуло, меня окружила тишина. Так-то лучше. Я разгладила юбку и села, скрестив руки на груди. Апостол и Алис остались стоять по обе стороны, отделяя меня от людей. Толпа вдруг стала смущенно покорной. Я выдохнула, пытаясь успокоить забившуюся в языке боль.
Через несколько секунд молчания один смельчак сделал шаг из толпы на дрожащих ногах, кажется, в спину его кто-то подталкивал. Апостол смерил его недоброжелательным взглядом. Я закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от толпы и сосредоточиться на подавлении боли.