- Игл? - хотя я была не очень удивлена. Король сел на кровать.
- Да, у Льва множество парных игл. В одной из них обезболивающее, а в другой препарат. На языке снизу слева яд, справа противоядие, - спокойно пояснил Фауст. - Тебе следует обращать на это внимание.
- А что сверху? - полюбопытствовала я, пытаясь вспомнить, как ведет себя его язык. Фауст заколебался.
- Так же яд, - без сомнения ответил он и задумался, глядя на меня. - Кажется, перед помолвкой он добавил на кончик языка наркотик и снотворное. Мало знаю о его новой разработке.
Кажется, он не собирался скрывать от меня что-либо. Я подумала, о чем бы еще хотела спросить.
- А что ты скажешь о дыхание Ирбиса? - с интересом спросила я. Фауст задумался.
- В его щеки имплантированы железы, вырабатывающие феромоны, однако для их работы нужна пониженная температура, - так же непринужденно пояснил он, как будто это было обыденной вещью.
- Почему ты рассказываешь все это мне? - спросила я с сомнением. Фауст улыбнулся, гладя мою руку.
- Вокруг тебя много людей, играющих нечестно, ты должна знать об этом, - с заботой сказал он. Я начала чувствовать, как действует противоядие. Мне заметно полегчало, но еще сильнее захотелось спать.
- Какой же у тебя секрет? - спросила я перед тем, как мои глаза начали слипаться.
- Если бы я рассказал, это бы не было секретом, - усмехнувшись, ответил он, поднимая меня на руки. - Тебе нужно возвращаться домой, Лев скоро воскреснет.
Он вынес меня на балкон и усадил на Апостола.
- Рад был снова видеть тебя, - произнес он тихо, касаясь губами моей руки. Я улыбнулась ему в ответ.
- Спасибо за помощь, - так же тихо ответила я. Почему я не должна доверять ему?
Часть 17. Ревность и немного гордость.
Я вошла в лабораторию. Прошло уже четыре часа. Сосуд с кровью уже был опустошен. Я с надеждой смотрела на лицо господина. На нем даже нет кислородной маски. Как же они разбалованы. Так легко манипулируют жизнью и смертью. Время истекло, открылся клапан, и вода постепенно вытекла из капсулы. Тело господина мягко легло на дно, провода отсоединились от его ошейника. Крышка распахнулась, впуская воздух внутрь, и Алис подала мне полотенце.
Я смотрела на еще недавно мертвого короля. Теперь он выглядел куда живее. Мертвенная бледность ушла с его лица. Я накрыла его полотенцем. Мокрая ладонь господина накрыла мою руку.
- Лиса? - его глаза открылись, и он посмотрел на меня. Я была рада, что успела вернуться.
- Я здесь, мой господин, - с улыбкой ответила я.
- Мне понравилась песня, - тихо ответил он. Его связки еще стабилизировались.
- Вы слышали только первый куплет, - смутилась я, понимая, что для него все это выглядело так, как будто я начала петь, он закрыл глаза, а когда открыл, я уже перестала петь.
- Допоешь позже, - мягко ответил он, с трудом поднимаясь и надевая халат. Мы вернулись в спальню. Тело господина пока плохо его слушалось. Он сразу лег, а я села на кровать спиной к нему, чтобы расплести волосы. - Ты была у Фауста? - спокойно спросил он. Я замерла, но вранье только ухудшило мое положение.
- Да, как ты узнал? - тихо ответила я, надеясь, что его спокойствие - это хороший знак.
- Сложно сказать, где ты прокололась. Может быть, дело в запахе псины, его ароматических свечей, укола на твоем языке или в том, что ты до сих пор можешь говорить, а, возможно, все проще, и становится очевидно, что твой гнев привел тебя к нему, - так же тихо пояснил Лев.
- Прости, я... - начала извиняться я, еще толком не придумав, что я ему скажу.
- Я рад, что не пришлось отрезать тебе язык, - перебил он меня. Наверное, он чувствовал вину за то, что не успел нейтрализовать яд. - Что он сказал тебе?
- Немного, я почти сразу вернулась. Сказал, что наказал тебя за то, что ты ослушался его приказа не жениться, - рассказала я.
- Я не должен был приводить тебя сюда, - тихо произнес господин. - Он приказал мне забыть тебя, - король закрыл глаза.
- Вы жалеете об этом? - спросила я, боясь получить ответ.
- Я готов умирать хоть каждый день, если ты будешь ждать меня, - с долей нежности произнес он. Я смутилась, ведь формально я не ждала его. На деле же я улыбнулась ему и коснулась его руки.
- Не сомневайтесь, - с нежностью ответила я. Он коснулся моей щеки, в его глазах появилось сожаление.