С точки зрения Айнза, подданные должны оставаться подданными, живя и умирая в невежестве. Однако, для увеличения мощи государства необходимо разрабатывать новые технологии. Вопрос в том, против кого в конце концов окажется направлено знание.
— Если вкратце, мы должны ограничить распространение информации только среди тех, кто абсолютно лоялен Великой Подземной Гробнице Назарик. Простолюдинам же мы будем передавать лишь устаревшие знания, не несущие для нас угрозы. Плод с Древа Познания полезен лишь тогда, когда им обладаем только мы.
Айнз украдкой взглянул на Альбедо, желай убедиться что та не выказывает признаков сомнения или недоверия.
— И тут мы подходим к сути. Альбедо, несмотря на вышесказанное, я полагаю что должен принять это предложение.
Глаза Альбедо на мгновение расширились.
— Могу я спросить, что привело вас к такому заключению?
— Сентиментальность. Но ещё, я полагаю, что в предолжении Юри есть смысл.
— И всё же, я боюсь что в нём слишком много недостатков… или вы хотите сказать, что желаете проверить его где-нибудь на окраинах? Там гораздо проще перекрыть возможные пути утечки информации, и организовать обучение посредством промывки мозгов.
— Мы не будем так поступать. Хотя это, может быть, до некоторой степени противоречит предложению Юри, мы откроем приют в этом городе.
Живя здесь под личиной Момона, Айнз узнал о содержащихся храмами приютах. Ему тут же пришла в голову идея о создании приюта от имени Айнз Оул Гоуна.
— Как бы то ни было, мы должны быть готовы к тому, что знания Назарика проникнут в окружающий мир. Но не будет ничего плохого, если мы создадим обычный приют и будем предоставлять знания лишь тем, кто к нам близок. Если кто-нибудь из учеников обнаружит особые таланты, можно будет рассмотреть вопрос о том, как с ними поступить.
— …Понимаю. Полагаю, организовать это будет несложно.
— Также я предлагаю использовать вдов в качестве сотрудниц приюта.
— Женщин, чьи мужья погибли на том поле боя, где вы продемонстрировали крупицу вашей необоримой силы. Это послужит своего рода финансовой помощью оставшимся без кормильца женщинам. И, разумеется, лишь улучшит мнение народа о вас… Вы как всегда мудры, владыка Айнз.
— Хм, если мы начнём действовать лишь после того, как жалобы вдов услышит Момон, улучшится лишь его репутация, но не моя. Значит, нам стоит действовать немедленно, пока никто не обратился к нему за помощью. Чтобы достичь этого… Я приказываю освободить Нигредо и Пестонию из заточения.
Айнз почувствовал слабый блеск в глазах Альбедо.
— Простите мою прямоту… но если вы даруете прощение тем, кого признали виновными в неповиновении вашим приказам, то я боюсь, что это может вызвать беспокойство в Назарике.
— Разве мы не держали их в заточении в наказание за это?
— Это слишком мягкое наказание. Ваша воля непререкаема для нас, владыка Айнз. Неповиновение вашим приказам — непростительно. Ваша верная слуга полагает, что они должны быть обезглавлены в назидание остальным.
— Всего лишь из-за…
Айнз хотел сказать, что провинность слишком незначительна, но слова Альбедо были вызваны её почтением перед ним — одним из Высших Существ. Он может больно ранить её, если попытается отрицать.
И всё же, именно поэтому он должен простить тех двоих. Их личности — творение друзей Айнза. А значит, действия Пестонии и Нигредо вызываны почтением к намерениям его друзей.
Айнз понимал, что может просто приказать, и Альбедо без возражений подчинится. Однако, это крайняя мера. Для начала, он решил попытаться переубедить её.
— …Разумеется, если бы лишняя информация проникла во внешний мир, возникли бы неприятности. Любой смог бы, сложив два и два, понять, что за инцидентом в столице Королевства стоял Назарик. Поэтому нужно было убить даже детей.
Однако, те двое пытались защитить лишь тех детей, кто ничего не помнил о случившемся, а значит, тех, в чьей смерти не было нужды. Можно даже сказать, что они безупречно исполнили мои приказы.
— Они просто-напросто искажали факты ради собственной выгоды. Их деяния непростительны.
— Альбедо…
Он понимал чувства Альбедо, как лидера Стражей. Вот поэтому он хотел придумать как переубедить её.
Аинз улыбался; взволнованная, горькая улыбка. Конечно же, выражение его лица, оставалось неизменным.
— Аниз-сама, вы так хитро на меня смотрите… — Пробормотала Альбедо, с чуть порозовевшими щеками. Аинз похлопал себя по лицу, словно проверяя.
— Ах, действительно?
— Мм, это…
Тяжело вздохнув Альбедо, опустила голову. — Ух-ха — раздался глубокий вдох, затем выдох..
Она вновь подняла голову, придя в себя.
— Если таково ваше желание. Нет ничего важнее ваших желаний, господин Аинз. Они всё для меня. Я буду рада получить ваши распоряжения.
— Я не желаю, что бы ты служила мне, руководствуясь лишь чувствами. Я желаю, что бы ты подчинялась мне, потому что понимаешь меня.
— Это не вызовет трудностей. Скорее всего, никто в Назарике не будет против освобождения тех двух, кроме же меня.
— Это же… это же хорошо. Пусть эти две, возьмут шествие над сиротским приютом.
— Я поняла. Я передам им ваши указания.
— Я оставляю это на тебя. В таком случае… следующее предложение.
Айнз забормотал себе под нос. Следующее предложение внёс он сам.
— …Кхм. Ну, что ж это не очень хорошая идея… эх, ничего не поделаешь.
Аинз глянул на Альбедо и продолжил говорить.
— Давайте введём форму для спортивных занятий (спортивную одежду) для укрепления единства в Назарике. Что ты об этом думаешь?
Как только он закончил говорить, Альбедо гневно нахмурила брови.
— …Эта идея придаёт новый, ещё более низкий смысл слову «вульгарно». Чья она, вообще?
Аинз предпринял огромное усилие, чтобы подавить первоначальный импульс сказать «мне очень жаль» и вместо этого постарался выглядеть обеспокоенным.
— Ну, это… я не совсем уверен. Я избавился от исходного листа.
— Я не могу представить, как можно таким беспокоить вас. Как можно тратить ваше драгоценное время на такое совершенно идиотское предложение, владыка Аинз? Давайте немедленно начнем расследование, чтобы найти его и определить ему соответствующее наказание.
— …Нет! В этом нет необходимости! Послушай, Альбедо! Ты не должна этим заниматься, ни в коем случае!
В душе его поглотила оторопь, но Аинз смог заставить себя заговорить.
— Я сказал всем в Назарике активно использовать обратную связь, со многих мест, я не буду отслеживать тех кто отправляет мне предложения. Если ты упрекнешь их, это превратит мои слова в ложь. И это будет означать, что все, что я скажу в будущем также будет ложью.
Кроме того, напуганным трудно высказывать, свое мнение… поэтому, я надеюсь, что когда ты покинешь эту комнату, ты забудешь о данном предложении.
— Да, я повинуюсь. Будет так, как вы и сказали, владыка Аинз.
— Хорошо, хорошо. Так и сделай.
Айнз был глубоко благодарен за то, что его тело не может потеть. Если бы это было не так, пол, вероятно, уже бы намок. Тем не менее, несмотря на чудное состояние своего тела и ума, слово «вульгарный» глубоко застряло в его сердце, оставив рану, которая не заживёт в течение длительного времени.
— … Владыка Аинз, у меня есть пожелание. В будущем, позвольте мне выбирать предложения. Чтобы подобные смехотворные идеи более не беспокоили вас.
— Гх… Нет, не утруждайся этим. Кроме того, если ты представишь только одобренные тобой предложения, мне останется лишь утвердить или отклонить их. Потеряется весь смысл наших с тобой встреч.
— Ах, да, вы совершенно правы, владыка Айнз. Мы с вами должны работать над этим в тесном взаимодействии.
Крылья Альбедо встрепенулись, Кинжалопауки снова напряглись.
— Все, все в порядке. Раз ты поняла, давай перейдем к следующему предложению, Альбедо.