Словно услышав мои мысли, Боггет прикрыл глаза и произнес:
- Ладно, Сэм. Извини. Не хочешь - так не хочешь.
- Я хочу, - это было правдой.
Боггет приоткрыл один глаз.
- Тогда в чем дело?
Все в том же.
- Я не думаю, что справлюсь.
Боггет усмехнулся.
- Пока не попробуешь - не узнаешь. Но я тебя могу заверить, что все получится. Механика мира универсальна. Киф, хоть ты скажи ему...
- А что я могу сказать? Я ему амулет мага уже отдал, - запрокинув голову, он добавил: - В инвентарь не клади только. Чтобы он работал, он должен быть экипирован. Могу и еще что-нибудь подкинуть, у меня есть. Хочешь, покажу, Сэм?
Я сдался.
- Ладно, давайте попробуем. Что от меня требуется?
- О, это уже разговор по делу! - Боггет повеселел. - Для начала закажем еды и выпивки. А потом сядем и рассчитаем для тебя, Сэм, и для Тима правильное распределение очков характеристик и прикинем, какие навыки и заклинания вам понадобятся.
- И как сделать так, чтобы они друг с другом не конфликтовали, - добавил Киф. - Это работа до ночи, Боггет, так что закажи еды побольше.
- Мы сегодня неплохо заработали, так что можем даже пирушку закатить, - ответил инструктор. Хорошее настроение не покидало его, и мне было немного неловко из-за того, что он так радуется моему согласию. - Хоть до ночи, хоть на всю ночь.
Боггет как в воду глядел: до темноты с расчетами и схемами раскачки мы не уложились. Я и Тим уже клевали носами, а Киф и Боггет все еще спорили, составляя все новые и новые варианты. Они так увлеклись, что говорили едва ли не на птичьем языке, изобиловавшем терминами и жаргонными словечками. Говорили они быстро, и мы с Тимом их почти не понимали, несмотря на подсказки языковой системы Безмирья. Наконец Боггет заметил, что от нас никакого толка, и нас отправили спать.
К тому моменту, как это случилось, голова у меня гудела так, что я, не вдумываясь, последовал бы любой инструкции Боггета, какую бы они мне ни дал. Но стоило мне лечь в постель, как я понял, что устал не настолько, чтобы спать. Наверное, дело было в голосах Боггета и Кифа: они звучали убаюкивающе. Теперь же, в тишине, я снова слышал собственные мысли, и сон отступал.
Я стал думать о прошедшем дне. Вылазка, предпринятая сегодня, была более чем опрометчивой: нас было всего пятеро, без мага атакующего подкласса, к тому же наш новенький разбойник не отличался большой силой, а у меня все еще были ограничения на количество наносимого урона из-за того, что я погиб. И все же я ни о чем не жалел. Маленький столбик с перекладиной - мне нужно было это увидеть. А то мне казалось, что меня разыграли каким-то особенно жестоким способом и я не знал, кого в этом винить.
С тех пор, как я в очередной раз пришел в себя в домике Боггета, я не единожды пытался вспомнить обстоятельства своей смерти и то, что было потом, в течение следующих восьми месяцев. Я ничего не помнил об этом времени, более того - я, как ни старался, не мог ощутить, что это время прошло. Я осторожно подкрадывался к черной дыре в моей памяти и испытывал беспричинное чувство тревоги, которое нарастало по мере того, как я пытался вспомнить хоть что-нибудь. Потом, если я осмеливался двигаться дальше, холод сочащегося из этой черноты ужаса все-таки вынуждал меня остановиться. Но, как бы далеко я ни заходил, ощущение прошедшего времени все равно не появлялось. Я словно уснул накануне и проснулся с утра и теперь пытался вспомнить ночной кошмар, оставивший ощущение страха, но накрепко забывшийся при пробуждении.
Вот и теперь, лежа в постели, я решил сделать это снова. Закрыв глаза, я устремился вглубь черноты, поселившейся внутри меня, и, как и много раз до этого, почувствовал тревогу. Казалось, если сосредоточиться на этом ощущении, можно было почувствовать, что оно гладкое и прохладное. В какой-то момент тревога переходила в страх. Он тоже был прохладным и гладким, но немного липким, и чем плотнее он становился, тем тяжелее было дышать. Я лежал на постели и в то же время двигался - медленно шел в непроглядном мраке. Страх нарастал, перерождаясь в мерзкий, унизительный ужас. Я уже доходил до этого - до состояния, когда разум готов вывернуться наизнанку, лишь бы перестать осознавать все это. Меня тянуло назад, прочь из этой темноты, в постель, где, дожидаясь нисхождения благостного сна, лежит мое тело. Но мне так хотелось продвинуться хотя бы еще чуть-чуть вперед...