Боггет явился не утром, а около полудня. К этому времени я уже успел позавтракать и привести себя в порядок. Инструктор вошел ко мне без тука; он был гладко выбрит, бодр и уверен в себе. От патины времени, которую он старательно наводил на себя обычно, не осталось и следа. Глаза его задорно поблескивали.
- Слушай меня внимательно, - сказал он. - Сейчас ты выйдешь с территории училища и пойдешь по Липовой аллее к Часовой башне. У ее подножья есть лавочка часовщика. Ты постучишься, тебе никто не откроет. Ты постучишься снова, а когда дверь откроется, скажешь: «Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов». Тебе ответят: «Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не согласитесь ли подождать немного?» Ты кивнешь и войдешь внутрь. Понял?
Я был немного сбит с толку, но кивнул - что тут сложного.
- А потом? - спросил я.
- А все. Дальше тебе все объяснят.
Наверное, выражение моего лица было очень красноречивым. Боггет усмехнулся.
- Ничего не бойся. Если заметишь, что за тобой кто-то следит, не прячься и не пытайся сбежать. Так и должно быть.
- Так и должно быть? - переспросил я. - Мастер Боггет, что Вы имеете в виду? Что вообще происходит?
Улыбка Боггета стала усталой.
- Ты пароль запомнил? - спросил он.
- Да. «Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов».
- Отзыв?
- «Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не хотите ли...»
- «Не согласитесь ли подождать немного», - напомнил Боггет. - Все, иди. Ты справишься.
Я ничего не ответил. Это его «ты справишься» - он произносил эти слова и когда ученик явно мог блестяще выполнить задание, и когда столь же явно мог его провалить, с одинаковой интонацией.
Уже через пару минут я шагал по Липовой аллее. Не знаю, следили ли за мной, - я не присматривался. Я решил, будет лучше, если этого не узнаю.
Часовая башня была довольно высокой, квадратной в сечении. Она была выстроена из поблескивающего коричневого камня, похожего на леденцы из жженого сахара. Под большим белым циферблатом располагался балкончик, на который дважды в день, в полдень и в шесть вечера, из специальных открывающихся дверок выезжали марионетки - дамы и кавалеры, танцующие причудливый танец. Лавка часовщика-смотрителя располагалась в узеньком двухэтажном зданьице, ютившемся у подножья башни. Фасад его составляло всего одно окно, служившее витриной, пыльное и как будто бы закопченное, и простое деревянное крыльцо.
Я поднялся по трем покосившимся, сильно скрипящим ступеням, постучал в дверь. Мне никто не ответил. Я выждал какое-то время, потом постучал снова. На этот раз дверь открылась. На пороге появился парень-мастеровой в щегольской кепке. Хоть дверь и была открыта достаточно широко, у него каким-то образом получалось закрывать собой весь проем.
- Здравствуйте, я насчет дедушкиных часов, - торопливо проговорил я.
Парень бросил на улицу за моей спиной короткий взгляд, с очень убедительной естественностью почесал затылок.
- Часы еще не готовы, но мастер работает над ними прямо сейчас. Не согласитесь ли подождать немного?
Я кивнул, и парень отошел в сторону, уступая мне дорогу.
- Сэм! - окликнул меня вдруг очень знакомый голос.
- Рида!
После яркого солнечного дня глаза мои не успели привыкнуть к полумраку лавки, но Рида меня видела отчетливо: подбежала, крепко обняла. Я тоже обнял ее.
- Рик, я так волновалась за тебя... С тобой все в порядке?
- Да, все хорошо, - я ослабил было объятья, но вдруг неожиданно даже для самого себя прижал к себе Риду с новой силой. - Все хорошо... Я только очень соскучился.
Рида выразительно всхлипнула и рассмеялась. Я рассмеялся тоже.
- Как ты здесь оказалась?
- Мне сказали, что я могу здесь с тобой увидеться.
- Кто сказал?
Рида хитро прищурилась, улыбнулась.
- Это секрет. Сегодня вечером сам все узнаешь. Если, конечно, планы не поменяются, - и она, продолжая заговорчески улыбаться, потянула меня к узенькой лестнице, ведущей на второй этаж.
- Рида, постой. Мне столько нужно у тебя спросить...
- Потом, потом! - Рида торопливо оглянулась в сторону парня-мастерового, который устроился в кресле неподалеку от двери. Закинув руки за голову и надвинув кепку на лицо, он будто бы собрался вздремнуть. Рида снова повернулась ко мне и крепко поцеловала в губы. - Пойдем, здесь есть одна свободная комнатка...
Естественно, все, о чем я собирался поговорить с Ридой, тут же вылетело у меня из головы. Да и ладно. Рида провела меня за собой на второй этаж, завернула в комнатку, единственное окно которой выходило прямо на площадь. Все, что я успел, это нащупать задвижку и запереть дверь, чтобы никто не посмел нам мешать. Утолив первый голод, мы сделали краткую передышку, а потом принялись друг за друга с новой силой. Наконец насытившиеся, мы ненадолго уснули. Разбудил нас бой часов, звучавший здесь странно близко и гулко.
- Пойдем, покажу тебе кое-что, - сказала Рида.
Мы вышли из комнаты, и Рида повела меня по какому-то узкому проходу. Потом пришлось взбираться по короткой низкой лестнице, выведшей нас в небольшое, очень светлое квадратное помещение, в центре которого копошился зубчато-колесный механизм. Внутри него застыли в ожидании своего часа марионетки. Они были гораздо больше, чем казались снизу, но зато теперь было видно, что одежда у кавалеров и дам подвыцвела, а носы облупились. Я с удивлением понял, что мы находимся в часовой башне.
- Это еще не все, - сказала Рида и стала подниматься по деревянной лесенке, пристроенной к одной из стен. - Иди за мной!
Лестница оканчивалась люком, и следом за Ридорй я выбрался на крышу башни. Ее ограждал невысокий зубчатый парапет.
- Смотри! - воскликнула Рида. Ветер уносил ее звонкий голос. - Весь город как на ладони! Здорово, правда?
- Ага! - крикнул я. - Очень красиво!
Я улыбнулся Риде и не стал ее расстраивать тем, что видел наш город и с большей высоты - с крыши Главного городского собора. Причем уже дважды.
Мы немного постояли на крыше - конечно же, обнимаясь, - а потом спустились вниз, в лавку. Там меня ждал очередной сюрприз. На стуле с высокой прямой спинкой, с открытой книгой на коленях, сидела Селейна. Она была одета в красивое бордовое платье с воротником-стойкой. Меня охватили противоречивые чувства: я был рад, что она нашлась, но я помнил и о печальной судьбе ее отца, постигшей его, как мне казалось, и по моей вине тоже.
- Селейна...
Она подняла голову.
- Здравствуй, Сэм.
Лицо ее, как всегда, не выражало ничего. Я почти разозлился на нее за это, но смирил свое негодование, потому что мне предстояло произнести тяжелые слова соболезнования.
- Селейна, господин Гилмур...
- Мой отец жив, если ты об этом, - перебила меня она, закрывая книгу.
- Извини, это моя вина, - сказала Рида. - Когда я приходила к тебе, я еще не знала, что случилось на самом деле.
- А что случилось на самом деле? - повернувшись к ней, спросил я. Рида покосилась в сторону Селейны.
- Утром отец отвез раненого в госпиталь, - произнесла та. - А потом на лавку снова напали. Но мы не пострадали, потому что появились люди, защитившие нас. Лавка, правда, сгорела дотла, но нам обещали возместить ущерб. Сейчас мы живем здесь, и нас охраняют. Нам сказали, что это необходимо, пока с заговором не будет покончено.
- А как же... - начал я. Селейна догадалась, о чем я намеревался спросить.
- Там погиб другой человек.
- Другой?
- Да. На самом деле там погибло довольно много людей. Но для инсценировки смерти моего отца было достаточно всего одного тела...
Я слушал и не верил собственным ушам. Не потому что информация поразила меня, нет. Селейна, говорившая о страшных вещах таким спокойным, флегматичным голосом,- вот что пугало меня. Может быть, мне это только показалось, но от нее как будто бы струился какой-то тонкий, острый холодок.