— Ложись! — заорал арбитр.
Гвардеец упал на пол, и Кусачий, прыгнув на киборга, вцепился металлическими челюстями в предплечье и дернул его в сторону, отчего следующий выстрел ушел в пол. Сервитор замахнулся цепным клинком, но заряд из дробовика самого Гёрцли разнес оружие на куски, и смертоносные зубья брызнули в разные стороны.
— Еще один! — крикнула Алисс, когда возник второй противник, и бросилась в укрытие под стол.
В стене — там, где она только что стояла, — грянул взрыв, пробивший дыру, в которую девушка могла бы пролезть, и осыпавший ее штукатуркой. Аколит увидела, как сервитор сменил стойку, повернувшись к Феллу и Гёрцли, и поэтому опять вскочила на ноги, выровняла пистолет и нажала на курок.
Боевой сервитор опередил ее, и громкий выстрел попал арбитру в грудь, сбив его с ног и отбросив назад. Миг спустя лазразряд Алисе прожег себе путь аккурат сквозь череп существа, и оно пошатнулось, но, к ужасу девушки, устояло на ногах и обернулось, снова целясь в нее.
Ответный выстрел гвардейца снес противнику голову. Даже сильно измененный организм боевого сервитора требовал некоего подобия живого мозга, чтобы нормально функционировать, и внезапно обездвиженный киборг свалился на пол безжизненной грудой. Тогда Алисе прицелилась в первого врага, но увидела, как мастиф оторвал руку с дробовиком в брызгах крови и охладителя. А затем все еще лежащий на полу Гёрцли пробил своим выстрелом дыру прямо в груди противника. Сервитор налетел спиной на буфет и больше не двигался.
— Ты в порядке? — спросил Фелл, обернувшись к Гёрцли.
— Запыхался, — проворчал тот, глядя на погнутый армапластовый нагрудник. — Алисс?
— В порядке, — откликнулась она, пытаясь выровнять дыхание.
Девушка смотрела на комбиболтер Дюскариса с долей зависти. Хоть пушка и не отличалась изяществом, ее убойная сила поистине впечатляла.
— Джекри, засек удирающих крыс? — воксировал Фелл, перешагнув через тела и выглядывая в коридор с оружием наизготовку.
— Никак нет, — отозвался Джекри.
Боец прикрывал тылы имения, и будь Алисс девушкой азартной, она бы поспорила на то, что электродуговое ружье скитария пресечет любые попытки к бегству. Гвардеец дернул головой, извещая, что все чисто, и Неро последовала за ним к выходу из столовой.
— «Богатый затворник», — хмуро процитировал Дюскарис. — Вот и поглядим, что же у него тут припрятано.
Особняк выглядел безлюдным — в том числе и третий этаж. Девушка отворяла двери кабинета, гимнастического зала и гостиной с полками настоящих бумажных книг, старинных на вид, и графинами с амасеком. Но нигде не было и души — ни живой, ни мертвой. Однако Алисе смогла уловить какой-то неприятный душок.
— Чувствую разложение, — сказала она.
Запашок был слабый, хотя и ощутимый. Прогорклый, но болезненно-сладковатый.
— Кусач тоже что-то учуял, — подтвердил Гёрцли, сверившись с данными обонятельных сенсоров мастифа. Фелл утвердительно фыркнул.
— На этаже еще одна дверь. Посмотрим, ведет ли она к ответам.
Из всех дверей эта оказалась самой большой и богато украшенной: резной монумент из темного дерева, искусно изображающий Священную Терру и ее систему, вплоть до самого мельчайшего спутника и планетного кольца. Дверь была надежно заперта.
Дюскарис без колебаний выбил ее выстрелом.
Дерево раскололось, и гвардеец пролез сквозь щепки, водя перед собой комбиболтером. Алисс пробралась за ним следом и оказалась в просторной опочивальне с декоративными опорными балками и широкими окнами с видом на территорию имения. В кровати могли свободно разместиться четверо взрослых людей, но в данный момент Неро больше всего занимало другое — тело, лежащее вниз лицом на залитых кровью простынях. Повернув голову мертвеца набок, она тотчас узнала Финия Шпельтманна с гололитического портрета. В реальности лицо его оказалось еще более изможденным.
— Мертв, — констатировала девушка, проверив пульс. Она перевернула купца на спину, и его руки безвольно мотнулись, подобно щупальцам какой-нибудь глубоководной мягкотелой твари. — Еще не успел окоченеть. Скончался максимум шесть часов назад.
— Заколот? — спросил Гёрцли, указав на рубашку мужчины, залитую спереди кровью.
Алисс разорвала ткань и увидела маленькую колотую рану в животе Шпельтманна.
— Эта рана в живот не убила бы его еще несколько часов, а может, и дней. — Она пригляделась повнимательней. — Чтобы залатать ее, хватило бы и домашней аптечки. Богач вроде него ни за что не умрет от такой ранки в собственном жилище.