Моторы урчали все громче, и к их шуму добавился грохот сабатонов по заменителю камня: слуги Темных богов ринулись в атаку по мосту.
Не увидит Арадриан полуснов на границе забвения. Все напрасно — демоны Безупречного Князя расколют его духовное вместилище и будут вечно пожирать душу эльдара.
И зачем он пришел сюда? Изгнать Черный Легион с какой-то захолустной планеты? Защитить Империум Человечества?
Слишком уж грандиозная концепция, совершенно не интересующая Арадриана. Он понимал необходимость масштабного союза с людьми — временного, конечно, — но по личному опыту общения со служителями Императора убедился в их слабости и корыстолюбии. Стражник был уверен, что человечество нисколько не интересуют проблемы миров-кораблей. Кроме того, он посвятил себя служению Алайтоку, а не Императору.
Враги, засевшие на мосту, выскочили из укрытий при поддержке мощнейшего огня братьев-по-проклятию. Уже через считаные мгновения они обрушатся на стражников, которые удерживают ближний берег реки.
Арадриан приготовился удирать, но вдруг почувствовал, как нечто всколыхнулось у него в груди. Еле уловимое тепло появилось там, где была лишь пустота. Ощущение напомнило эльдару связь с сетью бесконечности, но не такую прочную. Это соединение возникло недавно и только набирало силу.
В самом существе Арадриана прозвучали отголоски мыслей окружающих. Ничего определенного, лишь нечеткие образы надежд и страхов, ужасов и стремлений, подобные преломленному лучу света.
Шепот внутри разума.
Тоска одиночества отпрянула под натиском воодушевления. Сознание стражника наполнилось давно забытым чувством сопричастности чему-то большему. Эльдар задержал дыхание. В ушах у него отдавался оглушительный стук сердца.
Уже многие его сородичи погибли. Кто он такой, чтобы ставить собственную жизнь выше их?
Метнувшись к обломкам вибропушки, Арадриан подхватил сюрикенную катапульту и прыгнул обратно за стену. Стражник шумно выдохнул и выпрямился, готовясь перескочить кирпичный барьер.
Если он и умрет, то не в одиночку.
Пара жгучих лучей рубиновой энергии пронеслись мимо его укрытия. Стреляли не Черные Легионеры — огонь велся по ним. Почти тут же эльдара накрыла широкая тень, и, подняв глаза, он увидел днище «Волнового змея» на фоне светлого неба. Когда машина пролетела дальше, продолжая атаковать цели на мосту, Арадриан обратил внимание на ее незнакомую расцветку. Стражник ошибся, решив, что прибыли подкрепления от автарха: вместо комбинации синего и желтого цветов, характерной для алайтокайского воинства, темно-серый корпус гравитанка покрывали беспорядочные зигзаги, черные и бордовые.
Следом над низкими холмами промчались другие боевые машины, как в аналогичной цветовой схеме, так и с геральдической символикой Сайм-Ханна, Биэль-Тана и прочих искусственных миров. Вместе с ними прибыли даже воины и транспорт, не входящие в армии исполинских космолетов: кинжаловидные «Рейдеры» друкари, набитые завывающими бойцами кабалов, и стремительные гравициклы «Разбойник», оседланные пронзительно вопящими ведьмами.
«Иннари!»
Одновременно с тем, как Черные Легионеры ворвались на ближний берег, в поле зрения Арадриана возник еще один «Рейдер». Его окружал ореол белого сияния, источаемого женщиной на зазубренном носу гравилета. Облаченная в пышное одеяние, она казалась вышедшей из стазиса аристократкой древней империи. Платье и мантия струились на встречном ветру. Там, где исходящий от нее ледяной свет пронизывал воздух, рождались снежинки, и за транспортом тянулось разреженное облако инея, сверкавшее подобно утренней росе.
Эльдар мгновенно узнал женщину.
Иврайна, Посланница Иннеада, Невеста бога мертвых.
Арадриан слышал множество историй о формальном лидере иннари — их часто пересказывали зловещим шепотом последователи Пути Скорбящего. Технология использования душ, на которую так полагались миры-корабли, всегда граничила с некромантией, однако слухи утверждали, что Иврайна способна призывать духов из путеводных камней и вбирать в себя силу умирающих.
И все же стражник не почувствовал внутреннего холода, глядя на величественную Дщерь Теней. Напротив, в нем зародилась необычно дерзкая надежда. Хотя с виду Иврайна казалась бесчувственной керамической куклой, само ее присутствие ободрило эльдара.