— Тзинч! Тзинч! Тзинч!
Его повелитель нуждался в проповеднике, в красноречивом человеке с острым умом, который смог бы незаметно вложить разрушительные мысли в умы племен, набрать верных последователей. И в нужный момент Изменяющий Пути призовет их для воплощения своего замысла: они возведут для него собор порчи и разложения, откуда влияние Хаоса расползется на весь мир и подчинит его. Тогда Маркус действительно станет легендарным пророком, избранным апостолом Архитектора Судьбы. Скоро его неудержимые амбиции воплотятся в жизнь.
Мир заволокло чернотой.
В первый миг Амурис решил, что умер, но нет — он лежал на полу, болезненно хватая воздух. Позади него бешено дергалось отрубленное щупальце, рассыпающееся пеплом. Над миссионером прокатилась удушающая волна жара, осветившая руины вокруг него, словно восходящее солнце. Демон выдыхал из воронки в центре лица струю пламени, пытаясь зацепить ею женщину в силовой броне, перебегающую между колоннами. Маркус слышал прерывистое рычание ее эвисцератора, но поверх него — еще и зловещий звук, похожий на лязг клинка, который то вынимают из ножен, то вставляют обратно. Сестра Адамантея смеялась.
Аморфный демон отклонился, собираясь изрыгнуть очередную огненную бурю, и в этот миг воительница атаковала: топая по расколотой кладке, она провела несколько выпадов, размахивая громадным оружием с изяществом танцовщицы. Но клинок лишь свистел в воздухе, не находя цели. Демон уклонялся, изгибаясь над купелью, и ни один из яростных ударов не задел его.
Существо выдохнуло еще один поток пламени, но Адамантея успела нырнуть вбок и уже перепрыгивала через провалы в полуразрушенной лестнице. Ступени вели на балкон над купелью. Она пробежала по периметру нависшей над демоном террасы, едва обгоняя струю огня, обжигавшую ей пятки. Эвисцератор доминионка держала понизу, и он волочился за ней, как усаженный зубьями хвост.
Схватив кусок камня величиной с пушечное ядро, воительница швырнула его демону в голову. От столкновения снаряд раздробился, существо зашаталось, а пламя в его странной пасти затрепетало. Не упустив свой шанс, Адамантея спрыгнула с балкона, быстро набирая скорость. Из вокса на ее шее раздался вопль, похожий на скрежет раздираемого металла. Она завела меч за спину, затем провела широкий замах через голову и рубанула вращающимся клинком по открывшейся шее демона.
Существо нависло над сестрой, будто волна, готовая обрушиться на берег, и замахало руками-плетьми. Щупальца оплели кисти Адамантеи и помешали ей нанести смертельный удар: она разжала пальцы на пусковом шпеньке, выпустив рукоять. Зубья эвисцератора замерли, тут же прекратился и фонтан из крови и мяса. Воительница гневно зарычала. Исполинский меч так и остался торчать посреди шеи, но к ране уже ползли ручьи плоти, призванные запечатать жуткую рану и закрепить наполовину отрубленную голову.
Демон приобрел отвратительный красный цвет. Замахнувшись доминионкой, словно кистенем, он проломил ее телом колонну. Часть балкона обвалилась, рассыпавшись лавиной щебня и пыли. Затем существо швырнуло обмякшую сестру наземь, и под ее силовым доспехом в полу возникло углубление. Тварь, из шеи которой все ещё торчал эвисцератор, прижала воительницу руками, и по ним на Адамантею полилась расплавленная плоть. Обнаружив трещины в расколотой броне, она затекла внутрь и покрыла тело Сестры Битвы. Существо подняло ее в воздух, будто желая во всей красе понаблюдать за тем, как мучается враг, подчиняемый его воле.
Маркус услышал крики и болтерные очереди. К месту сражения демона и доминионки приближались остатки ее отделения. Сколько бы сестер ни выжило, они находились слишком далеко и никак не успели бы спасти своего командира. Сама Адамантея слабо отбивалась внутри кокона текучей плоти. Шепот в голове Амуриса вновь усилился, и он со стоном закрыл уши руками. Тварь, теперь побагровевшая, продолжала сдавливать воительницу. Миссионер ощущал, как чудовище пытается заставить ее заговорить, чувствовал бурлящую ярость твари, желание услышать от сестры то самое имя, которое немногим ранее произнес сам Маркус. Глазами демона он видел лицо Адамантеи, которая в ответ смотрела на него — без злости или ненависти, лишь с холодным спокойствием.
Сестра молилась. Полная непоколебимой веры, она не ведала сомнений. Все существование Адамантеи опиралось на одну-единственную истину: ее тело можно сломать, но никакой силе в Галактике не сломить ее веру. Она — воплощение воли Императора. Она несет Его праведный огонь. Адепта Сороритас не нужны аугментации или генетические улучшения. Их сила, чистая и яростная, проистекает от самого Императора. Если их плоть разорвет на куски — значит, такова Его воля.