– Нет, я пока свободен.
Заметив за спиной Готрамма Джангаса, сержант широко улыбнулся гостю. Охотник указал на кружку и повторил пьющий жест.
– Да у него в горле пересохло, – догадался Друмарк, делая большой глоток, – помог бы парню.
– Я не подчиняюсь приказам человеков, – заявил Готрамм.
Друмарк наигранно улыбнулся, брови дуардина поднялись так высоко, что угрожали скинуть с головы шлем. С запозданием Готрамм понял, что повелся на провокацию сержанта.
– О-о-о, прости, – произнес Друмарк с притворным удивлением, – просто Скагги говорил совсем другое…
Готрамм снова посмотрел на Джангаса. Жестикуляция кочевника приобретала требовательный, едва ли не повелительный оттенок. Сквозь сжатые зубы Готрамм спросил:
– И что же сказал Скагги?
Друмарк упреждающе выставил вперед ладонь, как бы прося не торопить его с ответом, и хлебнул еще пива.
– Ну Скагги говорил, что поручил тебе присматривать за этим человеком. Убедиться, что он за борт не свалился или в снастях не запутался. Он верит, что ты достаточно надежен и справишься. Разумеется, потом он все это втолковал нашему гостю.
Борода Готрамма встопорщилась.
– Что он наговорил человеку?
– Ничего этакого, – беспечно ответил Друмарк, – просто что ты не отойдешь от него ни на шаг. Конечно, не как телохранитель. Такой могучий воин может оскорбиться, услышь он подобное. Поэтому Скагги представил тебя скорее как слугу. Который сделает все, чтобы человек ни в чем не нуждался. Он, знаешь ли, – важная птица. Сын вождя Керо, или как его там. Что смотришь? У них две сотни лошадей в племени! Это же ого-го какая знать! – расхохотался Друмарк, тыкая пальцем в Джангаса. – И он, кстати, все еще хочет пить.
– Скагги, – прошипел Готрамм, – вшивый деньгоскреб.
Ему не нравилось, что Скагги его использовал. Не то чтобы логистикатор обманул его, но он соизволил раскрыть лишь отдельные подробности. В этом Скагги был мастер: ходить по краю предписаний кодекса, не нарушая их.
– Я ему бороду оторву. Выдерну волосок за волоском.
Друмарк провел рукой по собственной бороде и сочувственно кивнул.
– Ты лучше затащи придурка в кости поиграть. Его честь вряд ли удастся задеть. Единственный способ причинить ему боль – облегчить его карманы.
Друмарк принялся хохотать, но вдруг резко умолк. Его внимание вновь метнулось к Джангасу. Кочевник больше не требовал выпивки. Он стоял у фальшборта, возбужденно указывая на горизонт.
Дуардинам открылась темная расселина, бегущая сквозь горный хребет, на который они держали курс последние несколько часов. Трещина была настолько внушительная, что, казалось, некий доисторический гигант вырубил ее топором. Ущелье чернила плотная тень: сторонившаяся солнца лента, скользившая между заснеженных пиков.
– Смотрите! – воскликнул Джангас на бартерном говоре, указывая на расселину. – Небесный народ! Туда!
– Видать, прибыли, – едко заметил Друмарк. – Полагаю, это они и прозвали «Чревом ящера». Корабли, по их словам, где-то тут.
Готрамм поймал руку Друмарка и привлек его внимание к земле под ними. Что-то бликовало на солнечном свете. Крупное и металлическое.
– Что бы они ни нашли, этого добра тут навалом, – мертвым тоном произнес капер.
Внезапно его передернуло от холодного озарения. Он пожалел, что под рукой не было подзорной трубы, чтобы сказать наверняка, но дуардин мог поклясться: они проплывали над полем обломков, правда, оно выглядело значительно более крупным, чем те, что ему описывали в Академии.
– Чьим-то экспедициям пришел конец, – мрачно заметил Друмарк.
Он собственными глазами видел немало кораблекрушений и мог опознать их последствия.
Команда «Железного дракона» развила бурную активность. Небесные стражи отцепили от себя тросы, и их эфирные двиргатели начали медленный спуск. Мортримм и Хоргарр наблюдали в подзорные трубы с юта. Брокрин отдал приказ в машинное отделение снизить скорость. На следовавших за броненосцем фрегатах заморгали световые сигналы.
Готрамм угрюмо глянул на Джангаса. Он мог думать лишь о том, что кочевники намеренно разграбили сбитый корабль. Подозрение в мародерстве было корнем его неприязни к человеку, он практически уверовал, что отряд сына вождя стал соучастником добивания выживших. Местность изобиловала холмами, годившимися, чтобы разжечь маяк-приманку, и горами, о которые мог разбиться не ожидающий подобного вероломства корабль.
Друмарк развеял заблуждения капера.
– Он точно не виноват, – кивнул сержант в сторону Джангаса, – для одного судна тут слишком много обломков, и ни в какой небесной гавани не найдется адмирала, которому хватит глупости повести на маяк целый флот. Что бы тут ни произошло, причина кроется в другом.