К Освободительной армии присоединился в начале 1945 г. и Русский корпус (до 1944 г. Русский охранный корпус) под командованием генерал-лейтенанта Штейфона [208]. Это войсковое формирование было создано с согласия главнокомандующего германскими войсками в Сербии 12 сентября 1941 г. из русских эмигрантов, в основном бывших военнослужащих армии генерала Врангеля. Проживавшие за границей русские были чрезвычайно активны, офицеры царской и Белой армий, как генералы Ангелеев и Белогорцев, были готовы служить даже на низших должностях. Но и более молодые рабочие и служащие, студенты и гимназисты были исполнены национальных идеалов и проникнуты желанием вступить в русскую армию. Поскольку участие русских эмигрантов в войне против Советского Союза, не считая отдельных исключений, противоречило германской политике [209], корпус был предназначен лишь для охраны объектов в Сербии. Дело дошло до конфликта с немцами, которые отстранили первого командира, генерал-майора Скородумова, и заменили его генерал-лейтенантом Штейфоном, прежним начальником штаба. Соединение, которое в сентябре 1943 г., не считая кадрового персонала, насчитывало 4769 человек [210] и, по оценке главнокомандующего войсками Сербии, превосходно зарекомендовало себя, было, согласно пожеланию главного командования сухопутных войск и при поддержке Министерства иностранных дел, за счет включения русских добровольцев из Германии, Франции, Венгрии, Хорватии, Болгарии, Греции, а также из Румынии и с прежней советской территории Транснистрия и, наконец, за счет советских военнопленных, в короткий срок увеличено до 5 полков и 16 тысяч человек [211][37]. Офицерская смена получала подготовку в собственном кадетском корпусе (1-й Русский имени Великого князя Константина Константиновича кадетский корпус) во главе с генералом Воскресенским и в нескольких юнкерских ротах[38].
Полки, с 1943 г. в растущей мере использовавшиеся в боях против партизан Тито, а в 1944 г. против вторгшихся советских войск, сражались блестяще, хотя и с большими потерями: «При этом погиб цвет эмигрантского офицерства» [212]. Остатки корпуса (3 слабых полка, около 4 тысяч человек), осенью 1944 г. пробившиеся из Сербии в Хорватию, с радостью восприняли весть об образовании КОНР и создании национальных русских вооруженных сил. Генерал Штейфон, отправившийся к Власову, заявил от имени своих солдат о готовности подчиниться главнокомандующему Освободительной армией [213]. Было решено доверить командование корпусом генерал-майору Боярскому, а Штейфона назначить инспектором по семейным проблемам солдат. С этим в принципе согласились и немцы, с которыми полковник Поздняков из армейского штаба в январе-феврале 1945 г. вел переговоры по этому вопросу, но они высказались против того, чтобы в целях реорганизации снять с фронта испытанные полки. Такова была ситуация, когда Русский корпус во главе с преемником умершего генерал-лейтенанта Штейфона[39], полковником Рогожиным, 12 мая 1945 г. под Клагенфуртом сложил оружие перед англичанами.
Помимо групп, которые по своей инициативе стремились присоединиться к генералу Власову, существовало русское соединение, сознательно шедшее собственным путем и «ничем не связанное с генералом Власовым ни в политическом, ни в оперативном отношении», – уже упоминавшаяся «1-я Русская национальная армия» генерал-майора Хольмстона-Смысловского [214]. Это самое необычное из всех добровольческих соединений находилось целиком под влиянием своего командира, бывшего капитана царской гвардии, который в межвоенный период был гражданином Польши и закончил секретные командные курсы войскового ведомства рейхсвера. Уже в июле 1941 г. Хольмстон-Смысловский[40], будучи майором вермахта под фамилией фон Регенау, сформировал на северном участке Восточного фронта русский учебный батальон (школа штаба Валли), из которого постепенно образовалось соединение абвера под русским флагом силой в 12 батальонов, которые считали себя зародышем национальных русских вооруженных сил. Это войсковое формирование, вскоре названное особой дивизией «Р», в декабре 1943 г. было распущено, Хольмстон-Смысловский, к этому времени полковник, был временно арестован, но уже в апреле 1944 г. уполномочен отделом иностранных армий Востока Генерального штаба сухопутных войск вновь сформировать свою дивизию, предназначенную для организации партизанской войны за советской линией фронта. Соединение, переименованное 22 февраля 1945 г. в «Зеленую армию особого назначения» (1-я восточная группа фронтовой разведки особого назначения), а 10 марта 1945 г. в «1-ю Русскую национальную армию», рассеянное по всему Восточному фронту, формально получило статус союзнической вооруженной силы, но осталось подчинено вермахту в тактическом и организационном отношении. Оно насчитывало 6000 человек, на 80 % – бывших советских военнопленных и перебежчиков, из которых, однако, лишь немногие были офицерами. [215] Все влиятельные командные должности находились в руках старых эмигрантов: начальником штаба был полковник Ряснянский, 1-м офицером штаба – подполковник Месснер, 2-м офицером штаба – майор Климентьев, 3-м офицером штаба – подполковник Истомин, офицером контрразведки – майор Каширин, начальником снабжения – подполковник Кондырев, командиром штаб-квартиры – подполковник Колюбакин, командиром 1-го полка – полковник Тарасов-Соболев, командиром 2-го полка – полковник Бобриков. Как и генерал Краснов, Хольмстон-Смысловский придерживался мнения, что русский народ не сможет освободиться от большевизма без иностранной, т. е. прежде всего германской, помощи. Поэтому, несмотря на внешне хорошие отношения с РОА, мер к тому, чтобы слить эту «армию» с армией генерала Власова, не предпринималось. В телефонном разговоре с Власовым и генерал-майором Трухиным в апреле 1945 г. Хольмстон-Смысловский отверг и предложение объединиться с частями РОА в Богемии, тем более что возможная связь с чехами напомнила ему о судьбе адмирала Колчака. Вместо этого он – видимо, на основе тайных договоренностей – направился на юго-запад, чтобы привести свое соединение – штаб и кадры обоих полков, в целом 73 офицера и около 400 рядовых, большинство из которых бывшие красноармейцы, – на территорию княжества Лихтенштейн и интернироваться там.
37
Через ряды Русского корпуса на Балканах за все время войны прошло свыше 17 тысяч человек. Максимальная же единовременная численность составляла немногим более 11 тысяч.
38
Для подготовки офицеров к занятию определенных должностей при Русском корпусе действовали специальные курсы. Что же касается кадетского корпуса и юнкерских рот, то рассматривать их как кузницу будущих командных кадров можно лишь в рассчете на долгосрочную перспективу.