2. Выполняя указания тт. Сталина и Ворошилова, Военный совет округа провел большую работу по очищению кадров командного состава не только высшей, но и средней и старшей группы от всех враждебных и политически неустойчивых элементов, и эта работа продолжается в дальнейшем.
Всего было уволено из частей округа по политико-моральным причинам 2922 человека, из них арестовано органами НКВД 1066 человек…
Из ПОСТАНОВЛЕНИЯ Военного совета Киевского военного округа «О состоянии кадров командного, начальствующего и политического состава округа»
«Март 1938 года
В результате большой проведенной работы по очищению рядов РККА от враждебных элементов и выдвижению из низов беззаветно преданных делу партии Ленина — Сталина командиров, политработников, начальников кадры командного, начальствующего и политсостава крепко сплочены вокруг нашей партии, вождя народов тов. Сталина и обеспечивают политическую крепость и успех в деле поднятия боевой мощи частей РККА…
Самое занимательное в писании Хрущева — это, то место, где он обвиняет Власова в расчете «устроиться на теплое местечко в качестве партийного деятеля». Он что, дурак или придуривается? Или это мораль секретаря ЦК партии, его видение «партийного деятеля» как «устроившегося на теплое местечко»? Да бог с ним, с Хрущевым, он не хуже и не лучше ему подобных. Но, открещиваясь от Власова, Хрущев выкладывает для нас интересное: назначение на 37-ю армию Власов получил, опять же несмотря ни на что — вокруг рушилось все, немцы обходили Киев с востока и юга, впору бежать, только чтобы не оказаться в лапах фашистов. Но Власова помнят, Власова продолжают вести по заданной однажды программе. Но опять, едва Власов выбрался из окружения к своим, как Сталин вызвал его к себе самолетом. Что он ему сказал при встрече, нам известно со слов самого Власова, которые записал в марте 1942 года под Волоколамском Эренбург.
Безусловно, никакого отношения к назначению Власова на должность командующего 37-й армией Хрущев не имел: назначение это не в его власти и компетенции. Без Сталина — Верховного Главнокомандующего — такое произойти просто не могло ни при каких обстоятельствах. Поэтому читать фанфаронские слова Хрущева: «Конечно, как для меня, так и для Сталина дело Власова было горькой пилюлей, которую пришлось проглотить», без смеха нельзя. «Для меня… и… для Сталина»! Хрущев много лет рулил гигантской страной с почти 300-миллионным населением. Но вот перед ним один-единственный человек Власов, который совершил, скажем так, поступок. Как же объясняет мотивы этого поступка Власова Хрущев? Так и вижу его, коротконогого, пузатого, с хлопающими маленькими хитрыми глазками: «Трудно было понять, как человек, проявивший такую преданность, храбрость и такие способности и пользовавшийся огромным уважением, мог изменить своей стране». Неужели так «трудно»? Неужели невозможно?
И все-таки Никитка не был бы Первым секретарем ЦК КПСС, если бы он, даже совершенно ничего не понимая, не взялся бы объяснять и растолковывать про это, будь то кукуруза или химия, совнархозы или авианосцы и бомбардировщики, про то, как надо писать картины и книги… Объясняет он нам и Власова: «Очевидно, у Власова был очень неустойчивый характер… однако, по-видимому, у него не было настоящей идеологической закалки… возможно, конечно, став военным, он руководствовался корыстными соображениями… может быть, он рассчитывал устроиться на теплое местечко в качестве партийного деятеля». Идиотизм полный: хотел стать, как Ельцин, 1-м секретарем обкома партии, «партийным деятелем» и потому подался к немцам. Как говорится, в огороде бузина, в Киеве дядька. Прокомпостированные мозги? Или нас держат за дураков?
Надо различать, где Никитка дурак, а где придуривается. Отчет Хрущева в Москву об «итогах беспощадного «выкорчевывания» троцкистско-бухаринских и буржуазно-националистических элементов» и «постановление о состоянии кадров командного и начальствующего и политического состава» датированы мартом 1938 года.