Зажил Кольцов снова, как прежде, работал до изнеможения, читал лекции, успевал заниматься и общественной деятельностью. А в 1911 году он протянул руку помощи Мензбиру. В том году заступивший 1 февраля в должность министра народного просвещения Лев Аристидович Кассо, юрист по образованию (учился, кстати, в студенческие годы в основном на свободолюбивом Западе -- во Франции и Германии) и сам с 1899 года служивший профессором Московского университета, немедленно издал драконовские законы, отменявшие почти все университетские свободы и превращавшие университеты в подобие казарм. Ректор университета А.А.Мануйлов, проректор и помощник ректора подали в отставку в знак протеста против этих полицейских нововведений. Кассо отставку принял в день подачи заявлений -- 2 февраля 1911 года. В ответ на это около четырехсот профессоров и сотрудников университета в феврале последовали ректору и проректору университета и тоже подали в отставку. И как не был законопослушен Мензбир, но и он был по-своему человеком убеждений. Он тоже подал в отставку. Тут его и пригласил работать на Высших Женских Курсах его же ученик Кольцов. Мензбир был несказанно тронут, приглашение принял и прежние отношения могли бы восстановиться, но сделавший доброе дело Николай Константинович оставался замкнут и холоден, в прекраснодушии он замечен никогда не был2.
Таким образом "принципы Кольцова" распространялись не только на организацию клетки, но и на положение в обществе. Твердость убеждений, поддержание имени сильным костяком нравственности, целесообразности и свободолюбия создали Кольцову крепчайшую репутацию. В мировой науке его имя укоренилось, принцип цитоскелета вошел в немецкие, английские, итальянские, американские, испанские и русские учебники, а на родине высочайшее уважение снискала его общественная активность, несгибаемая воля и активная деятельность как профессора и наставника молодежи.
Создание Института экспериментальной биологии
Работам Кольцова, в особенности его физико-химическим исследованиям клеток и принципу цитоскелета, было воздано должное в научном мире. В 1911 году выходит дополненное издание книги Кольцова о цитоскелете на немецком языке. В большой монографии Р.Гольдшмидт переносит принцип цитоскелета Кольцова на объяснение формы мышечных и нервных клеток. Ученые из Гейдельбергского университета сообщили, что они применили с успехом кольцовский принцип для исследования одноклеточных организмов, шотландский ученый Дерен Томпсон (ставший позже президентом Шотландской академии наук) в монографии "Форма и рост" на нескольких страницах книги подробно объясняет принцип Кольцова и сообщает, как ему помог этот принцип в его исследованиях. Признанный уже лидером в своей области Макс Гартман в книге "Общая биология", ставшей позже классической и много раз переиздававшейся, на описании принципа Кольцова строит первые две главы первого тома. В США великий Эдмунд Вильсон на собраниях ученых постоянно рассказывал о принципе цитоскелета и о других работах Кольцова, ссылался на работы его учеников, вообще ставил Кольцова на первое место среди биологов своего поколения.