"...неожиданно встал и глухим голосом неожиданно сказал:
-- Здесь один товарищ выступил с лекцией против Лысенко. Он от него не оставил камня на камне. ЦК не может согласиться с такой позицией. Это ошибочное выступление носит правый, примиренческий характер в пользу формальных генетиков" (56).
Во время работы в партийных архивах историку В.Д.Есакову удалось обнаружить некоторые материалы, позволяющие восстановить то, что обсуждалось на этом или возможно на последовавшем за первым заседании Политбюро, на котором Сталин продолжил свои попытки увести от критики Лысенко. В Центральном Партийном Архиве он обнаружил страницу с записями А.А.Жданова, сделанными в кабинете Сталина видимо в самом начале июня 1948 года. Из них становится ясно, какие именно поручения давал Сталин.
"Одного из Марксистов в биологии взять и сделать доклад
Короткое постановление от ЦК Если бы можно было Статью в "Правде"
бы поработать вместе с Лысенко
Что либо популярное Доклад неправильный
Два течения -- Первое опирается на мистицизм -- тайна на тайну Другое материалистическое
Жданов ошибся Везде биология в духе Шмальгаузена преподается
Теория безобраз в опыт" (57).
Попытаемся прокомментировать эти записи. Первое положение, связывающее возможность привлечения одного из марксистов к подготовке заказного доклада о том, как с позиций марксизма развивать биологию, уже было реализовано в 1939 году во время дискуссии в редакции журнала "Под знаменем марксизма". Тогда Митин показал себя убежденным марксистом в сталинском понимании этого термина. Можно было повторить этот прием еще раз.
Не сложно понять, что кроется за словами о коротком постановлении ЦК. Таких постановлений, открывавших погромы в общественных науках, в интерпретации истории, в разгроме педологии, литературы, изобразительных искусств, архитектурных "излишеств" и множества других сфер интеллектуальной жизни было при Сталине принято много, как тут не вспомнить и знаменитое "Сумбур вместо музыки", когда был опозорен и чуть не затравлен величайший композитор ХХ-го века Д.Д.Шостакович (58). Поэтому, еще не зная содержания такого будущего "Короткого постановления", не трудно было представить его идеологическую направленность и стилистику.
В тезисе о статье в "Правде", сопровождающейся словами "Если бы можно было бы поработать вместе с Лысенко" я вижу каверзу. Видимо на самом деле Лысенко сильно подмочил репутацию в глазах вождя, если даже в таком простом вопросе, как подготовка боевой, как говорили коммунисты, статьи для их главного печатного органа возникли сомнения. Два "БЫ" на восемь слов, окруженные словами "ЕСЛИ" и "МОЖНО поработать" даже в комментариях не нуждаются. И нужен был Лысенко для таких дел, но сомнения в его пригодности для этих целей возникли даже у Сталина.
Эта запись, кстати, лучше многих других показывает, кто же руководил схваткой в науке по идеологическим вопросам -- Лысенко или Сталин. Мне представляется, что в этой фразе раскрывается ясно, что не был Лысенко главной движущей силой в процессе многолетней травли биологов, в особенности генетиков. Закоперщиком и движущей силой был именно Сталин. Лысенко со своей болтовней и нахрапистостью подошел Сталину для выполнения его старых идей о прямом влиянии среды на всё (на человека, на общество, на природу в целом, на экономические взаимоотношения при социализме и на понимание того, ради чего и как восстали рабы в Древнем Риме -- Сталин ведь и в этом вопросе свою линию гнул через головы -- и судьбы! -- историков).
Понятен для меня и отступ в записи после первых трех пунктов. Первая часть была главной, идейной, а всё, что шло ниже -- было технологией проведения в жизнь идейных решений. Ну, конечно, действия надо было "продать" массам, без этого воздействия на умы жителей страны партия работать не могла. Так что затруднений с пониманием слов "что либо популярное" нет. Разъяснения о том, что вся загвоздка в биологии имеет идеологический характер, то же не нужны. Раз есть два мира -- коммунистический и капиталистический -- значит, должны быть две биологии (одна прогрессивная и материалистическая, вторая загнивающая, вредоносная и к тому же мистическая; веруют, понимаете, там на Западе, чёрт знает во что!). Ясно, что доклад (лекция) младшего Жданова был неправильный, ошибочный, не заметил молодой человек, как вся биология пропиталась миазмами идеализма, как везде эти враги коммунистов пролезли, как отравляют и все остальные сферы, буквально всюду проникли! Вот зачем надо партии вмешаться: чтобы всех спасти, всюду порядок навести. Особенно в тех местах, где кадры новые готовят -- в вузах и техникумах. Из фразы о преподавании биологии становится понятным, что засела в голове Сталина фамилия вовсе и не генетика, а зоолога-эволюциониста, тишайшего академика с аккуратной бородкой, Ивана Ивановича Шмальгаузена. Очень уж его фамилия Сталину показалась к месту, нерусская -- скажешь, как припечатаешь. И будут после этого полоскать имя шшмальххауссена на всех углах. Сломают судьбу великого русского ученого с немецкой фамилией, чьи книги и спустя полстолетия будут переводить и издавать на Западе (59).