Весьма опасным в идеологическом отношении является проникновение в совет-скую печать попыток буржуазных идеологов подменить марксистское понимание за-конов общественного развития социально-биологическими концепциями, против чего в свое время решительно выступал В.И.Ленин. Часть советских генетиков и некоторые журналисты упорно добиваются восстановления в правах давно отвергнутых жизнью концепций евгеники, философские журналы вместо того, чтобы организовать отпор подобным настроениям, все более устраняются от идейной борьбы, сводя предмет философии к законам мышления. В некоторых своих статьях эти органы становятся прямо на антимичуринские и антипавловские позиции.
Все это говорит о настоятельной необходимости внести существенные коррективы в организацию научных исследований, освещение в печати и преподавание биологических дисциплин. В частности, представляется целесообразным:
1) Восстановить в правах мичуринскую тематику исследований в научных учреждениях и вузах, прекратить дискредитацию сторонников мичуринского учения.
2) Представителям мичуринского направления предоставить равные права со сторонниками классической генетики в публикации результатов научных исследований.
3) Устранить наблюдающуюся ныне односторонность в освещении биологических проблем в программах, учебниках и учебных пособиях.
4) Предложить редакциям журналов по философии и биологии усилить борьбу против идеалистических и метафизических концепций в биологии, против биологических концепций в социологии.
Некоторые из нас писали по этим вопросам в своих индивидуальных письмах в различные партийные учреждения и печатные органы. Однако письма эти, как правило, оставались без последствий. Вот почему мы решили обратиться лично к Вам с коллективным письмом. Мы твердо верим, что наше письмо не задержится на пол-пути и Вы ознакомитесь с ним, что ЦК КПСС, следуя и здесь ленинским заветам, примет должные меры для сохранения и дальнейшего развития теоретического наследия выдающегося советского ученого И.В.Мичурина 30 января 1970 г." (155).
Из ЦК партии эту смесь жалоб и ссылок на авторитет Ленина переслали в Министерство сельского хозяйства СССР. 8 апреля 1970 года в зале заседаний Коллегии Министерства состоялась встреча Министра В.В.Мацкевича19 и Президента ВАСХНИЛ П.П.Лобанова с некоторыми из тех, кто подписал письмо (И.Е.Глущенко, В.Н.Ремесло, П.Ф.Гаркавым, С.А.Погосяном, Г.В.Платоновым и другими). Министр поступил как мудрый ребе, выслушавший всех спорящих и каждому из них наедине сказавший, что он прав. Как и представителям генетиков, ходокам лысенкоистов было предложено не волноваться. Было обещано доложить об этой встрече в ЦК партии и поправить неправых. Мацкевич также сказал, что кое-кто из генетиков очень преувеличивает свои достижения, и что это неверно.
Существенного значения эта акция не имела, хотя была использована в качестве охранного мероприятия, предотвратившего увольнение кое-кого из мелких сошек "на местах".
Как ни противились молекулярной биологии и генетике увенчанные наградами столпы лысенкоизма, им пришлось самим, хотя бы для вида, демонстрировать интерес к этим направлениям. Каждый из них старался обзавестись одним-двумя молодыми сотрудниками со знанием молекулярно-биологических дисциплин. Так в Одессе в институте имени Лысенко в лаборатории директора института Мусийко появился сынок одного из местных партийных князьков, который без всяких затруднений получил командировку в США на год, чтобы познакомиться с модными штучками. У Ремесло в Мироновке объявился свой "молекулярщик", у Лукьяненко свой. В 1970 году при Президиуме ВАСХНИЛ было решено создать Лабораторию молекулярной биологии и генетики, и меня пригласили заведовать ею, обещав и средства, и кадры, и в будущем институт. По моей инициативе был создан Научный Совет по молекулярной биологии и генетике ВАСХНИЛ, в котором я стал ученым секретарем. Совет был наделен кое-какими полномочиями, но я быстро убедился в том, что любые начинания такого рода обречены на провал без смены общей обстановки.
Примеров тому было много. Вот один из них. Была подготовлена докладная записка для правительства, в которой мы объяснили, что для успехов селекции нужно безотлагательно повести работу так, чтобы все выводимые сорта проверялись не только на урожайность, но и на биохимические свойства, устойчивость к болезням и т. п., и указали, что работа селекционера может быть улучшена, если использовать достижения мировой науки, наладить контроль за многими параметрами, причем, благодаря совершенным приборам есть возможность постоянно вести такой контроль. Председателю Совета Министров СССР А.Н.Косыгину записка понравилась, вопрос был вынесен на заседание Президиума Совета Министров СССР. От нас срочно потребовали список приборов, названия фирм, производящих их (естественно, в СССР соответствующая промышленность отсутствовала), стоимость оборудования. Параллельно, крупные селекционеры и сельскохозяйственные научно-исследовательские институты подтвердили, что они не откажутся от оборудования, если им его дадут. Заседание Совета Министров состоялось, программа по созданию в стране почти 50 селекционных центров, оснащенных самым современным оборудованием, была принята. Потекла валюта, Минвнешторг получил задание на закупку больших партий оборудования, целых лабораторий. А через четыре года выяснилось, что, например, из более сотни закупленных голландских теплиц не установлено и трети, и они пришли в негодность, что большинство американских ультрацентрифуг, японских спектрофотометров, шведских установок для разделения веществ и им подобных приборов не используют. Модные дорогостоящие игрушки никому по-настоящему н� Что оставалось тем не менее непонятным, почему же в Советском Союзе власти поощряли лысенок? Почему все они были увенчаны звездами героев, отмечены Ленинскими и Сталинскими премиями, почему властители пошли на то, чтобы отправить в тюрьмы, лагеря, расстрелять цвет науки их страны, чтобы заместить ученых людьми полузнания? Многие исследователи новейшей истории, особенно в среде западных ученых, выражали удивление по поводу алогичности поддержки руководителями коммунистической партии и советского правительства таких деятелей, как Лысенко (а подобных ему было немало и в других сферах советской науки). То, что лысенки наносили вред стране, так очевидно, что не понимать вреда от их деятельности не мог любой здравомыслящий человек, не говоря уже о государственных деятелях.