Многие понимали, что такие достижения могут принести как беды, так и удобства. Обращение машин против людей стало основным элементом научной фантастики, по крайней мере, со времен "Франкенштейна" Мэри Шелли. В более практическом плане, но не менее зловеще, загрязнение окружающей среды и разрушение среды обитания, вызванные промышленным производством, становились все более заметными, как и угроза ядерной войны, которая сама по себе была результатом удивительных достижений прикладной физики. Тем не менее, бремя знаний не казалось непреодолимым поколению, уверенному в том, что технология способна решить все проблемы. Человечество было достаточно мудрым, чтобы контролировать использование своих знаний, а если новаторство было сопряжено с социальными издержками, то решение заключалось в изобретении еще более полезных вещей.
Сохранялись опасения по поводу "технологической безработицы" - термина, придуманного экономистом Джоном Мейнардом Кейнсом в 1930 году для обозначения возможности того, что новые методы производства могут снизить потребность в человеческом труде и способствовать массовой безработице. Кейнс понимал, что промышленные технологии будут продолжать быстро совершенствоваться, но при этом утверждал: "Это означает, что безработица, вызванная открытием нами способов экономии использования труда, опережает темпы, с которыми мы можем найти новые способы применения труда".
Кейнс был не первым, кто высказывал подобные опасения. Давид Рикардо, еще один основатель современной экономики, изначально был оптимистичен в отношении технологий, утверждая, что они будут неуклонно повышать уровень жизни рабочих, и в 1819 году он заявил в Палате общин, что "машины не уменьшают спрос на труд". Но для третьего издания своих основополагающих "Принципов политической экономии и налогообложения" в 1821 году Рикардо добавил новую главу "О машинах", в которой написал: "Я обязан заявить о своем мнении по этому вопросу, поскольку оно, после дальнейших размышлений, претерпело значительные изменения". Как он объяснил в частном письме в том же году: "Если бы машины могли выполнять всю работу, которую сейчас делает труд, то не было бы спроса на труд".
Однако опасения Рикардо и Кейнса не оказали большого влияния на мнение широких масс. Оптимизм усилился после того, как в 1980-х годах начали быстро распространяться персональные компьютеры и цифровые инструменты. К концу 1990-х годов возможности экономического и социального прогресса казались безграничными. Билл Гейтс говорил от имени многих представителей технологической индустрии того времени, когда сказал: "Цифровые технологии, о которых здесь идет речь, на самом деле являются супермножеством всех коммуникационных технологий, которые появлялись в прошлом, например, радио, газеты. Все эти вещи будут заменены чем-то гораздо более привлекательным".
Не все всегда идет правильно, но Стив Джобс, соучредитель компании Apple, на конференции в 2007 году прекрасно уловил злободневную тенденцию, произнеся ставшую знаменитой фразу: "Давайте изобретать завтрашний день, а не беспокоиться о вчерашнем".
На самом деле, как восторженная оценка журнала Time, так и последующий техно-оптимизм были не просто преувеличены; они полностью пропустили то, что произошло с большинством людей в США после 1980 года.
В 1960-х годах только около 6 процентов американских мужчин в возрасте от 25 до 54 лет находились вне рынка труда, то есть были длительно безработными или не искали работу. Сегодня это число составляет около 12 процентов, в основном потому, что мужчинам без высшего образования все труднее найти высокооплачиваемую работу.
Американские рабочие, как с высшим образованием, так и без него, раньше имели доступ к "хорошей работе", которая, помимо достойной оплаты труда, обеспечивала гарантии занятости и возможности карьерного роста. Такие рабочие места в значительной степени исчезли для работников без высшего образования. Эти изменения нарушили и подорвали экономические перспективы миллионов американцев.