После выступления пары ораторов, Шульц призвал принять конкретную программу действий. Главным предметом обсуждения стал Леопольд Второй и положение в так называемом Свободном Государстве Конго. Выступающий миссионер из Бельгии показал фотографии местного населения с отрезанными кистями рук. Миссионер далее утверждал, что в результате жестокой эксплуатации, болезней и убийств, население Конго сократилось на 13 миллионов.
Решено было собранные материалы о жестокостях в так называемом Свободном Государстве Конго предать широкой огласке. На заседании присутствовал ряд журналистов, в том числе, из Британского журнала «Punch», и они все с готовностью согласились способствовать этому.
Когда заседание было объявлено формально оконченным, белокурая девушка, которая привлекла внимание Роджера, стало собирать подписи для петиции. Когда она подошла к Роджеру, он робко спросил:
— Вы из Бельгии?
— Нет, из Германии. А вы?
— Я из Британии… Роджер Кларк.
— Очень приятно. Меня зовут Гертруда Шмидт.
— Вы помогаете бельгийцам, как понимаю. А могу спросить, что вы здесь делаете в Париже? Приехали на заседание кружка?
— Я учусь в Сорбонне.
— Ах вы — студентка?! Очень… интересно…
— А вы чем занимаетесь?
— Я… — Роджер несколько секунд обдумывал, стоит ли говорить про место работы. — Я… работаю в Британском посольстве…
Гертруда удивленно подняла брови, и Роджер поспешил сказать:
— Я здесь по просьбе моего хорошего приятеля Роджера Кейсмена.
— Вот как! Я им просто восхищаюсь! Хотела бы с ним познакомиться…
Роджер не знал, как продолжить разговор, и выпалил:
— Можно я вас провожу?
— Хм! А я пока никуда не собираюсь…
— Да, конечно…
Гертруда улыбнулась:
— Мне нужно собрать подписи и передать петицию вон тому джентльмену из Бельгии. Его зовут Дидье Жак и он является помощником Эмиля Вандервельде.
Роджер, конечно, слышал о Вандервельде — известном бельгийском политике-социалисте, возглавляющем Второй Интернационал.
— Вы слышали об Ассоциации по реформированию Конго? Я им помогаю…
— Я знаю, конечно. Мне, кстати, интересно, кто создал данный кружок «Защитников Африки» здесь в Париже.
— Бедствия в Африке не заканчиваются только в Конго… Этот кружок имеет цель заняться и другими проблемами…
— Я вижу, — несколько настороженно ответил Роджер. — А вы, случайно, поближе не знаете Герхарда Шульца? Он из Германии…
— Близко не знакома… Но можно же познакомиться прямо здесь и узнать поближе.
— Да, конечно.
Роджер не совсем понимал, почему он так замялся перед Гертрудой. Он и сам мог познакомиться с кем угодно. Ведь он же дипломат, и установление новых знакомств — это часть профессиональных навыков и обязанностей одновременно. Но после всех этих слов — полу-укоров, полу-насмешек, как Роджеру показалось, он решил продемонстрировать свои способности и ринулся на Герхарда Шульца. Последний говорил с Роджером очень любезно и стал интересоваться Роджером Кейсменом. Хотел наладить более тесные связи с ним. После непродолжительного разговора, в ходе которого Роджер пытался добыть как можно больше информации о Шульце, он стал подходить и к другим участником собрания, и, как это он умел делать, знакомился — то есть налаживал контакты.
Через полчаса к нему подошла Гертруда и несколько иронично сказала:
— Браво, я вижу, вы решили познакомиться со всеми членами клуба…
Тут уже Роджер, взяв такой же тон, ответил:
— Да. У меня это получается. Вам же нужна петиция… я, кстати, всем про нее сказал.
— Но подписи собираю я…
— Так вот, собирайте дальше. Они все согласны. Более того, у меня есть люди, с кем мы можем продолжить дело…
— Что вы имеете в виду?
— Надо поднять шуму… много шуму… Роджер Кейсмен будет доволен. Вон тот журналист из французского «Le Matin» — Жан дю Тей. Он будет писать статью про Конго и про нашу борьбу…
— Нашу? Вы тоже борец за права африканцев? — спросила с иронией Гертруда.
— Я могу обидеться… Не забывайте, что все это дело начал мой коллега Роджер Кейсмен. Один из зачинателей.
— Вы — правы, — согласилась Гертруда и мило улыбнулась.
После мероприятия Роджер все же навязал свое общество Гертруде, и она согласилась, чтобы он ее проводил до дома. Они шли по играющему в огнях Парижу, и Роджер впервые почувствовал в этом городе дыхание романтики. Романтических вечеров у него в Париже было немного, несмотря на славу города любви. Свободное время у Роджера опять-таки в основном было связано с дипломатической работой или, в крайнем случае, с чтением. Несмотря на то, что он оставался холостым, что в те времена в его возрасте, можно даже сказать, было неприличным и, по крайней мере, странным, флирта он не любил и мечтал встретить интересную девушку с определенными познаниями, а не просто домохозяйку.