— Нет, Адриан. Не надо. Пожалуйста. Со мной все хорошо. Тебе не к чему приезжать.
Новая пауза.
— Ты, наверное, думаешь, что так будет и дальше? — печально проговорила она. — Думаешь — неужели она всегда будет обузой для меня?
Видимо, брат возразил, потому что голос ее смягчился снова, потерял напряженность.
— Я люблю тебя.
И Клео надолго замолчала, слушая собеседника на другом конце провода.
Дэниэл предположил, что брат задает ей вопросы, задавать которые ему очень не хочется.
— Да, — наконец произнесла она. — Они знают, кто это сделал. Они найдут его… Нет, пока нет, но очень скоро его арестуют. Нет, никакая опасность мне не грозит… Да, меня охраняют.
Новый вопрос.
— Нет, — голос ее упал. — Меня не изнасиловали. Клянусь. А даже если и так, это ведь не конец света, правда? В моей жизни случалось чего и похуже, но я выжила, верно? — Этот ее тон Дэниэл уже научился распознавать — жалостно-лживый.
Она еще раз повторила, что любит его, и распрощалась.
Дэниэл ушел из больницы с тяжестью на сердце, непонятной для него самого.
Первое, что он сделал, очутившись дома, — позвонил Кэмпбеллу. Но дома у того трубку не взяли, и тогда Дэниэл набрал номер офиса.
— Доктора Кэмпбелла нет в городе, — ответила секретарша.
— Куда он уехал?
— Он не сказал.
— Но разве он не оставил номера, по которому его можно найти?
— Извините, оставил он только номер своего коллеги доктора Миллера, на случай экстренной необходимости.
— Но так не делается.
Да нет, в экстренных случаях они всегда принимают пациентов друг друга. Так удобно для обоих.
Следующий звонок Дэниэла был в полицию штата.
— На месте преступления все подчищено, — ответил ему начальник расследования. — Никаких улик, пусто.
— Дерьмо! — тихо выругался Дэниэл. Он промямлил несколько слов благодарности и положил трубку.
Не тратя больше времени, он отправился в госпиталь, заехав по пути в магазин, чтобы купить одежду для Клео.
Монитор опустевшей капельницы сигналил об этом уже минут десять, когда в палате появился Дэниэл с пластиковыми пакетами в руках.
— Одежда, — сообщил он, складывая пакеты на кровать. — Никаких следов твоего чемодана пока нет, вот я и подумал, что единственная твоя одежда — та комбинация, что была на тебе вчера.
— Она не моя.
— Что?
— Черная комбинация. Это он мне ее дал. Перед тем как пытался… — конец фразы повис в воздухе.
— А где она сейчас?
— Не знаю.
Наконец явилась медсестра и выключила аппарат.
— Теперь мы можем вытащить иглу из вены, — объявила она нарочито бодрым, жизнерадостным тоном, свойственным многим медсестрам.
— Не знаете, куда дели ее вчерашнюю одежду? — спросил Дэниэл.
— Вещи в мешке в ее шкафу.
Дэниэл проверил. Комбинации там не оказалось, поэтому он спросил:
— А вы уверены, что все здесь?
— Абсолютно!
Медсестра ослабила манжет на руке Клео и осторожно выдернула иглу. Потом потребовалось подписать обычные при выписке бумаги, и медсестра попрощалась с пациенткой.
Оставшись наедине с Дэниэлом, Клео взялась за пакеты. Было странно представлять, что он заходил в магазин и покупал для нее одежду. Какой-то слишком интимный поступок.
Ну и странная мысль. Да ведь они были в таких интимных отношениях, ближе не бывает. И все-таки покупка для нее одежды представлялась Клео чем-то еще интимнее секса. Почему? Она и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Ему пришлось думать о ней, подбирать нужные размеры. А может, даже раздумывать о том, что ей понравится, а что нет?
«Да ведь я даже еще и не взглянула на покупки, — одернула себя Клео. — Может, он попросту заскочил в магазин да и схватил первое, что подвернулось под руку».
Она вынула одежду. Благодарение богу, никаких тебе полиэстеровых розовых костюмчиков. И ничего оранжевого, что было бы еще хуже. И футболок с дурацкими рисунками не видно. Нет, Дэниэл купил для нее то, что, пожалуй, она выбрала бы и сама. Юбка из легкой ткани в мелкий цветочек, блузка с коротким рукавом, треугольным вырезом и темно-зеленой шелковой отделкой. Белье — простое, из белого хлопка, без всяких кружавчиков и бантиков. А на ноги — босоножки, немного похожие на те, что у нее были прежде.
За то время, что находилась в руках маньяка, Клео ни разу не заплакала. И даже тогда, когда ей было очень страшно. Но теперь она почувствовала, как к горлу подступают слезы. Глаза ей защипало. Она сморгнула, крепко вцепившись в блузку.
— Если тебе не нравится, — быстро сказал Дэниэл, — я могу вернуть в магазин…