Разве ранее она не говорила что-то вроде… «В лавке красильщика невероятно много работы, поэтому, хоть у Майн и жар, я не могу освободиться»? Она работающая женщина! Всё ли будет в порядке?
Она смотрела на меня, в любопытстве наклонившую голову на бок, а затем грустно опустила взгляд.
— Тули почти всегда ухаживает за тобой. Вот я и подумала, что нечестно не позволять ей расслабиться хотя бы немного… но вчера, когда ты плакала и плакала, Тули волновалась. Она сказала, что думала, будто ты начала плакать из-за чувства одиночества, так что она нашла выход и попросила наших соседей помочь мне освободить немного времени.
На этих словах у меня перехватило дыхание. Я, девушка, дожившая до двадцати двух лет, провела весь день, заливаясь слезами, даже не попытавшись подумать о том, что будут чувствовать окружающие. Мне было так стыдно, что хотелось вырыть яму и закопать себя в ней. Теперь, когда я окончательно успокоилась, я была невероятно смущена.
— П… п… прости…
— Не нужно извиняться, Майн. Болезнь любого может заставить чувствовать себя беспомощным.
Мама нежно погладила меня по голове, чтобы успокоить. Её обходительность только заставляла чувство вины давить на меня сильнее.
Мне очень жаль. Я плакала в отчаянии от осознания того, что здесь не было книг, а вовсе не из-за одиночества и твоего отсутствия. Идти на поиски книг сразу после того, как Тули покинула дом… Не знаю, о чём я думала. Мне правда, правда жаль.
— Тули идёт со всеми в лес неподалёку, но я не хочу, чтобы ты работала сразу после выздоровления. Как насчёт пойти со мной и что-нибудь купить?
— Да!
— О! А ты быстро повеселела!
Мама радостно улыбнулась, видимо, думая, что я очень рада возможности провести с ней время.
Я широко улыбнулась в ответ.
— Это будет весело!
Мама выглядела такой счастливой, что я могла этого и не говорить, но настоящей причиной смены моего настроения было понимание того, что если я выйду наружу, то, возможно, смогу найти что-нибудь почитать. Если я пойду за покупками, то смогу даже уговорить маму купить мне книгу! Ей необязательно быть толстой. Сейчас я хотела только что-то, что поможет мне научиться писать. Рабочая тетрадь или что-то подобное, предназначенное для детей, было бы тем, что надо. Может, даже таблица со всеми буквами!
Я уверена, что если я мило улыбнусь и скажу что-то наподобие «с книгой мне не будет одиноко! Я буду хорошей девочкой, сидеть дома и помогать по хозяйству», то мама поддастся уговорам своей обожаемой маленькой дочери и купит книгу. Хе-хе-хе. Это будет весело.
— Мам, я ухожу, — Тули вышла из спальни с широкой улыбкой на лице. Поскольку мама сегодня не работала, Тули, которая обычно присматривала за мной, также могла отдохнуть.
— Хорошо, иди на встречу с остальными. Осторожнее там!
— Да, мам!
Тули закинула большую плетёную корзину себе за спину словно рюкзак и ушла пружинистой походкой. Она вела себя так, будто шла поиграть с друзьями, но на деле это была ещё одна работа. Она шла собирать дрова! И параллельно с этим должна была искать орехи, ягоды и грибы, чтобы принести их с собой. Будет ли наша еда в ближайшем будущем вкусной или пресной, зависело от Тули.
Удачи, Тули! Добавь остроты в мою жизнь!
Дети в этом мире очень рано начинали помогать по хозяйству. Похоже, здесь не было школ, в дополнение ко всему, чего здесь не было. В конце концов, я не могла найти в своих воспоминаниях ничего, что напоминало бы школу. Тули начала подрастать, так что могла начинать работать как подмастерье.
Если смогу, то устроюсь подмастерьем в библиотеку или даже в книжную лавку. Сегодня будет просто идеальный день, чтобы собрать немного информации, пока мы ходим. Я выясню, где книжная лавка, затем подружусь с продавцом и в итоге стану подмастерьем. Эй, вполне нормально восхищаться изобретательностью маленькой девочки, хе-хе.
— Итак, Майн, мы можем идти?
С тех пор, как я стала Майн, это будет первый раз, когда я выйду из дома! Впервые я надела одежду, а не пижаму. Она была не только дешёвой и поношенной, но и плотной, а я была закутана в огромной число её же слоёв. Я такая лёгкая, что в ней было трудно двигаться! Похоже, на улице было холодно.
Я дотянулась до маминой руки и пошла за ней наружу, впервые.
Холодно!
Тесно!
Воняет!!!
Все дома были сделаны из камня, и создавалось ощущение, что их стены высасывают из воздуха всё тепло. Несмотря на количество одежды на мне, ледяной воздух сразу же просочился внутрь, пробирая до костей.
Я бы всё отдала за обогреватель или что-нибудь шерстяное, или даже за одну из тех химических грелок. И раз уж я размечталась, я хочу ещё и маску на лицо! Что-то, что оградило бы меня от этой вони и не дало заболеть снова.