— Аааа, так мило!!
— Дай посмотреть, дай посмотреть! Вау, Тори же сделала это, верно? Потрясающе!
Девушка, которая, кажется, разговаривала до этого с Тори, грубо схватила меня за шпильку. Она плавно сползла, и мои волосы распустились.
— Ах!
— Ой, прости, прости меня! Что же мне теперь делать…
Она стала зеленой, сжимая мою шпильку, униженная, что она просто так уничтожила прическу, которая, должно быть причесывали годы. Я протянула руку, сладко улыбаясь.
— Все в порядке! Я могу быстро это исправить.
Она вернула мне заколку, и я поправила прическу. Я быстро расчесала их, плотно обмотала вокруг шпильки и с помощью скручивания закрепила волосы на месте.
— А? Что? Что ты только что сделала?! Это не обычное украшение, ведь так?
— Э-хе-хе, — заговорила Тори, — это простое украшение, но оно также может удерживать волосы на месте. В конце-то концов моя младшая сестра действительно удивительная!
Тори почему-то гордо надула грудь. После этого все по очереди полюбовались моим двукратным бантом и пощипали мое платье то тут, то там, все это время Тори торжествующе все объясняла. Всем, кажется, было очень весело, но в конечном счете все, что они говорили или делали — говорили и делали также и пожилые женщины.
Я как-то ускользаю и от этой толпы и снова вздохнула с облегчением. Теперь, когда я, наконец-то, не окружена таким количеством незнакомых лиц, я вдруг поняла, насколько я устала. Я начала двигаться в сторону Лютца, надеясь найти место для передышки.
— Лююютц…
— Ох, Мэйн! Похоже, что ты наконец-то сбежала от мамы.
Он обернулся, чтобы посмотреть на меня и вдруг замер.
— Хм? Что-то случилось?
— Ну, ничего. Эмм…
— Эй, что это за платье? Оно выглядит совсем не так, как у Тори.
Появился Ральф, оттолкнув Лютца.
— Мы просто переделали платье Тори из ее обно… аааахх! Заша, поставь меня обранто!
— Поздравляю, Мэйн! Ты такая маленькая и милая. Намного милее, чем нахальный Лютц!
— Мэйн, счастливого крещения. Это платье тебе очень идет! Но, божеж ты мой, ты действительно маленькая. Ты даже не выглядишь так, как будто уже сегодня крестишься, да?
— Я стала немного больше! Хотя вы могли и не заметить!
Я искала Лютца, чтобы наконец-то расслабиться, но теперь я была окружена всеми его старшими братьями. Лютц покраснел от смущения и прогнал своих братьев.
— О нет, Заша! Гляди на Мэйн, ей очень плохо!
— Воу, Мэйн. Держись! Церемония даже еще не началась, верно же?!
Все еще находясь на руках Заши, я позволила себе обмякнуть. Заша достигнет зрелости уже в следующем году, и он уже имел такую силу взрослого.
— Я хочу домой… — заныла я.
— Мы еще даже не уехали, — ответил Лютц.
Вдали начали звенеть колокола храма, их ритмичный перезвон звучал по всему городу. Это был сигнал, что пришло время направиться к храму. Из всех наших соседей, единственные дети, которые крестятся в этом сезоне — это Лютц и я. Нас двоих быстро окружили ликующие взрослые.
— Мэйн, пошли! Вперед, на главную улицу!
С толчком мой отец выхватил меня из рук Заши и мы пошли на главную улицу, во главе всей толпы. Спустя мгновение, Лютц догнал нас. Через плечо отца я увидела наши семьи, а также других взрослых, следующих за ними. На улице впереди, точно так же, как во время церемонии Тори, я увидела детей, выходящих из переулков то тут, то там, а за ними следовали их семьи. Затем толпы зрителей начали стали выходить, пока края улицы не покрылись полностью людьми.
— Ты в порядке, Мэйн? — спросил мой отец.
— Эм… ну наверно?
Еще издалека я услышала, как звук аплодисментов становился все громче. Казалось, что процессия приближалась.
— Отдохни, пока мы не дойдем до храма, — сказал он.
— Хорошо, постараюсь. Спасибо, папочка.
Похоже, что мой отец понесет меня до самого храма. В конце концов, я не смогла бы идти со скоростью, с которой все остальные шли, а если я упаду посреди всей процессии, то все будет разрушено.
За медленно растущей колонной детей, одетых в белое, следовали их семьи. Похоже, что мой отец попытался остаться в самом конце очереди детей, в первом ряду родителей. Тем не менее, если Лютц останется здесь с нами, то он, вероятнее всего, не сможет увидеть ничего, кроме окружающих нас людей.
— Лютц, ты не хочешь пойти вперед?
— Не, если мы разделимся, то, когда мы доберемся до храма, мне придется искать тебя, поэтому я останусь здесь.