— Хорошо…
Даже если Лютц покинет дом, он сможет полностью посвятить себя работе, как только станет приемным ребенком Бенно. Он должен быть в состоянии осуществить свою мечту — поездку за город, чтобы построить мастерскую для производства бумаги.
Как и говорил Бенно, если Лютц продолжит такую суровую жизнь, он, скорее всего, развалится на части. Это может привести к тому, что он возненавидит свою семью за то, что она не приняла его, и он может винить также себя.
Интересно, могу ли я что-нибудь для него сделать, как тогда, когда он меня поддерживал? Не в силах придумать ни одного разумного способа, я тяжело вздыхаю.
Том 2 Глава 102 Письменное приглашение Старшего Жреца
— Мэйн! эй, ты слушаешь?
Старший Жрец трясет меня за плечо, заставляя снова вытянуться по стойке "смирно". Он потирает виски и стучит по моей грифельной доске, глядя вниз.
— Похоже, мы вообще не продвинулись ни на шаг, не так ли?
— Ах, извините.
Я извиняюсь и продолжаю подсчитывать. Как только я достигаю точки в вычислениях, где я могу сделать паузу, я прекращаю скрежетание моего грифеля и вздыхаю.
Что делать с Лютцем?
После побега из дома Лютц как-то справляется, но будет лучше, если серьезно поговорив с семьей, они помирятся. Если у них не будет открытой дискуссии, они в конечном итоге будут скрывать то, что они хотят сказать.
Поскольку я благословлена хорошей семьей, мне трудно принять эту ситуацию, но если пребывание в его семье слишком сложно для Лютца, может быть, им лучше расстаться. Это ситуация тяжелая.
— Мэйн, твои руки остановились.
— Что? Ах, с этим все.
— Тогда, это…
— Да.
Если речь идет только о разрешении текущей ситуации, самым простым решением было бы для Бенно усыновить его. Лютц сможет посвятить себя работе, а также получит сильную поддержку в вопросах, касающихся его карьеры. Даже практическая сторона жизни не будет волновать его. Однако без разрешения родителей усыновление невозможно, и Бенно говорит, что на этот раз не будет вмешиваться.
Я думала о том, чтобы подготовить место для обсуждения, позвать Лютца, его семью и Бенно вместе и заставить их поговорить обо всем должным образом, как следует, ноя не верю, что смогу собрать всех, даже если скажу: "Давайте поговорим честно". Как бы я об этом ни думала, я не видела будущего, в котором все непременно изменится к лучшему.
— Я совершенно бесполезна…
— Именно. Тут ты совершенно права.
— Что?
Удивленная неожиданным замечанием Старшего Жреца, я поднимаю глаза и вижу, как он мотает подбородком в сторону кровати.
— Мэйн, подойди сюда.
— А как же работа?
— Твоя работа калькулятора может подождать. Иди.
— Хорошо.
Ворча про себя: "Не слишком ли грубо называть меня калькулятором?" я следую за Старшим Жрецом и вхожу в комнату.
Я сажусь на край дивана и бросаю быстрый взгляд на различные предметы, которые обычно находятся в комнате.
Старший Жрец приносит свой стул, садится на него с раздраженным стуком и сердито смотрит на меня. Учитывая, что он более открыто показывает свои эмоции здесь, блеск в его глазах примерно в два раза острее, чем раньше.
— О чем ты задумалась? Ты только выдыхала подавленные вздохи в течение большей части сеанса.
— … Это совершенно не связано с вами, Старший Жрец. Извините. Я постараюсь исправить это.
Беспокоясь о Лютце, я не сосредотачиваюсь на работе. Что сказать, похоже, нравоучение будет долгим. И как только я пытаюсь сократить это поучение, показывая, что размышляю над поведением, Старший Жрец кладет локоть на подлокотник кресла, подпирает рукой подбородок и бросает на меня раздраженный взгляд.
— Учитывая, что это задерживает выполнение твоих официальных обязанностей, это совсем никак не связано, да.
Я полностью с ним согласна. Я медленно отвожу взгляд от его слегка прищуренных золотистых Глаз. Поскольку меня обвинили в том, что я говорю, не думая, мне лучше говорить как можно меньше.
Когда я прикусываю язык, Старший Жрец встает и, вздохнув, щиплет меня за щеку.
— Расскажи мне обо всем как следует. Если ты будешь вести себя двусмысленно и многословно, как ребенок, официальные обязанности, о которых я забочусь, скорее всего, не продвинутся.
Я думала, что он видит во мне только удобный калькулятор, но, похоже, он беспокоится обо мне. Я пристально смотрю на непонятного Старшего Жреца.