следующему разу придумай еще одну.
Я всмотрелась в нотную запись что он мне передал. Совсем непростая песня. Будет явно тяжеловато справится с ней, но то что я суспехом прошла нынешнее испытание наполняло меня эйфорией.
— Розина, возьми. — Я передала Розине фэйспиль и потянувшись, взяла приготовленный Арно чай. Чай всегда был для меня вкуснее после пережитых непростых, стрессовых ситуаций. Верховный Жрец же наоборот поставил свою чашку обратно на стол, так как он отпивал из нее пока я пела, и полностью опустошив ее к этому времени.
— Так ты говоришь что закончила свою детскую библию?
— Да, вот она. — Я взглянула на Франа который кивнул и выверенным гладким движением подал книгу Верховному Жрецу. Тот посмотрел на нее и прижал палец к виску.
— И это… книга? Куда ты дела обложку? — Лицо Верховного Жреца всегда было невозмутимой маской спокойствия если мы с ним не находились в тайной комнате, но его резкий тон явно показывал что он совсем не был впечатлен увиденным. Чем его так вывела обложка?
— Ээ, кудая дела…? Вот она, бумажная обложка.
— Вижу. Почему в бумаге цветы?
— Эээ, потому что я поместила их туда?
— Я это понимаю. Меня интересует зачем ты их поместила сюда. — Голос Верховного Жреца, недовольство которого увеличилось от моей неспособности дать ответы на его вопросы стал еще резче. Я понятия не имела почему у него так резко испортилось настроение. Бенно считал что цветы понравятся дочкам аристократов, но может, цветы запрещено размещать на бумаге?
— Я поместила их сюда потому что со цветком обложка выглядит красивее. Я сделала что то неправильно?
— Потому что так красивее…? Да нет же, я не то хотел…А, ладно. Следуй за мной. Верховный Жрец покачал головой, в этом движении явно читалось некое непонимание, встал с кресла и направился в скрытую комнату, вход в которую был размещен за его кроватью. Я в растерянности, тоже вскочила на ноги.
— Сестра Мэйн, возьмите, — Фран тут же поспешил передать бумагу с набросками истории о Золушке. Я поблагодарила его и поспешила за Верховным Жрецом.
В тайной комнате царил привычный для нее беспорядок. Когда я примерилась сесть как обычно на скамейку и принялась убирать с нее кипы текстов, я вдруг осознала что это как раз могут быть те самые легендарные тексты о магии.
— Стой. Я ведь тебе говорил что бы ты не смела читать эти тексты. — Высокий Жрец заметил что пыталась сделать и вырвал из моих рук тексты сложил их на столе. Без сомнения, все тексты что лежали на этом столе имели отношение к магии. Я стала оглядываться, и как это не странно, комната предстала для меня в совершенно новом свете, у меня было такое ощущение как будто я снова впервые оказалась в ней. Верховный Жрец, хмурясь, принес кресло для себя:
— Не отвлекайся.
— Прошу прощения. Иии… зачем мы здесь?
— Я спрашивал как ты смогла сделать вкрапление цветов в бумагу. Я не буду принуждать тебя отвечать на этот вопрос, если это торговая тайна, но ты сама должна понимать, что возможность вставки цветов в бумагу очень необычна.
— А мне так не кажется. Для этого достаточно высыпать цветы в массу растительных волокон когда протряхиваем ту на деревянном решете.
— …Гы просто высыпаешь их и все? — Похоже, Верховный Жрец меня не понял. И не понял даже тогда когда я принялась трясти пальцами изображая процесс разбрасывания цветов над рамочным решетом(решето — это то что мои предшественники называли словом «сукета»). И только тогда я поняла что Верховному Жрецу был знаком с только одним единственным бумаго подобным материалом, подходящим что бы на нем писали — пергамент, что делался из шкуры скота. Конечно цветы в бумаге тебе покажутся очень необычными если тебе было известно что такое пергамент и из чего он изготавливается.
Добавление цветов в пергамент было просто невозможно.
— Растительная бумага делается совсем по другому чем пергамент, так что если вам и вправду хочется знать как, то вам будет интересно увидеть как она изготавливается в моей мастерской.
— Воистину, так будет проще всего. Из твоих объяснение просто невозможно что ни будь понять. — Верховный Жрец признал свое поражение в попытках получить понятный для него ответ, и скрестив ноги в щиколотках, положил на колени детскую библию. Он открыл первую страницу и при виде первой же иллюстрации его лицо исказилось в гримасе и он вперил в меня недовольный взгляд:
— Книги — произведения искусства. Они должны быть прекрасны, обложки их кожи украшены драгоценными камнями и золотом а изображения на страницах должны быть исполнены полными яркими красками. Эта книга ничтожна в своей ценности произведения искусства. Ты испортила высококлассное изображение исполнив его в черно белом цвете. Сделай его цветным. Похоже, Высокий Жрец воспринимал книги как произведения искусства, созданные каллиграфами, художниками и кожевниками, что заполняли их страницы безупречным почерком и украшали их рисунками и все это помещали в кожаные обложки искусной работы. Вспоминая инкунабулы в комнате для текстов, я могла взглянуть на эту ситуацию с его точки зрения.