- Я увижу маму?
- Да, на какое-то время...
Дженис провела с матерью несколько часов. Хью привез ее в деревушку у моря, и почти сразу уехал, обещав вернуться, когда настанет время. И, видимо, опоздал, раз первым за ней пришел колдун с Большой Земли. Она скрывала свои мысли, но зомби, кажется, нашел ее.
В приоткрывшуюся дверь пропихнули миску с кашей и тыквенную бутылку с водой. Есть не хотелось. Девочка подтянула ноги и обхватила колени руками, глядя в крошечное окошко. Хью Грамон обещал за ней вернуться?.. Так пусть возвращается. Почему-то Дженис знала, что коротышка не оставит ее в беде. Главное, чтобы с ним самим ничего не случилось.
Глава пятая
Глупая сказка
Бахамский Собор построен королем Томом XIX, который был настолько религиозен, что неоднократно порывался стать кюре, поменяв королевскую шляпу на красную бархатную шапочку. Двору и министрам удалось удержать его от этого опрометчивого шага, и даже женить. Королева оказалась женщиной властной, все бразды правления мгновенно оказались у нее в руках, а большинство навязавших королю девицу государственных мужей - в ссылках и тюрьмах. Оставшиеся на свободе срочно создали заговор, в результате которого будущий Том XX остался без матушки, проткнутой стрелой во время охоты. Овдовевший король принял вернувшуюся к нему власть неохотно, а потом взял да и затеял постройку Собора.
Почти все финансы королевства в течении пятнадцати лет уходили на строительство. Измученный налогами народ бунтовал, голодная армия с трудом отбивалась от соседей, теряя территории, но величественное здание неуклонно росло. Короля ненавидели все, от крестьян до баронов, даже Совет Кюре, но убить его означало привести к власти регента при малолетнем наследнике, а договориться о подходящей кандидатуре в верхах никак не могли.
С тех пор прошло очень много лет. Все злодеяния Тома XIX забылись, зато остался Бахамский Собор, прекрасный, тянущийся ввысь, очищающий душу. Официально он назывался, конечно же, Собор Матери-Девы. Совет Кюре с удовольствием въехал в новую резиденцию, а в государственном бюджете появилась постоянная строка на содержание новой святыни. По сравнению со средствами, отпускаемыми еджегодно на строительство, это был сущий пустяк, и в итоге все остались довольны. Том XIX постепенно стал известен как Том Благочестивый.
В соответствии с традициями внутреннее расположение помещений в соборе было специально задумано как на первый взгляд совершенно беспорядочное. Только хозяева здания могли безошибочно передвигаться по этой громадине, остальным же это было ни к чему. Народ по большим праздникам заполнял нижние залы, наблюдая за службой, вот и достаточно.
В одной из таких мало кому известных комнат лежал Джезекия. Крестьянин находился в беспамятстве с тех самых пор, как его принесли сюда по распоряжению короля. Его пальцы время от времени подрагивали, а с губ слетали неразборчивые слова. Собравшиеся вокруг больного кюре ничего не могли разобрать и пребывали в полном унынии. Перед ними был человек, способный пролить свет на все странное, произошедшее сегодня в Бахаме, подсказать, что делать, как реагировать, но добиться чего-либо от него было невозможно.
- Может быть, еще воды принести? - робко спросил один из молодых членов Совета.
- Да и так уж лужи на полу, - покачал головой сухонький старичок, кюре Гланж. - Не помогает ни святая вода, ни святая молитва... Ох, братцы, погрязли мы во грехе, вот и нет нам помощи от Матери-Девы.
- Кровь пустить?.. - задумчиво прошептал кто-то в толпе.
- А король узнает? - одернул его Гланж. - Что, скажет, знахарь лучше Совета в таких делах разбирается? Так, скажет, я лучше Совет Знахарей организую вместо вашего.
- Так что делать? - опять заговорил молодой. - Ведь все равно спросит. А мы...
- А мы ответим, что еще не выгнали из парня всех демонов. Скажем, что очень много их у него в сердце, - строго ответил Гланж. - Найдем, что сказать, не в первый раз. А тем временем будем думать! Мне пока одно ясно: колдовство.
- Вудуисты... - пробурчал тот же голос из толпы. - Нету никакой Большой Земли, утонула она, а нам вудуистов подсунули. Это, может, зомби, а...
- Да закройте же Риву вот! - схватился за сердце Гланж. - Креста на тебе нет! В святом Соборе про такие вещи... Это все вудуистские выдумки, что Большая Земля утонула. И не зомби перед нами, зомби я, прости нас Мать-Дева, навидался. Из Дворца новости есть?
- Король беседует с пришлым, - ответил высокий длиннобородый мужчина с очень черной кожей. - Каждый час одно и то же. Не ест, не пьет, только все беседует. Остальные все где-то в покоях. Про нашего ничего не спрашивают.
- Значит, время есть, скорее всего, до утра... - Гланж обвел всех взглядом. - Разойдемся, братцы, да каждый в своей келье помолимся. Может, надоумит нас Мать-Дева, как пришельца в чувство привести.
Громко шаркая ногами, толпа разошлась. У тела Джезекии остались только длиннобородый и Рив. Некоторое время оба молчали.
- Ну что? - усмехнулся бородач. - Как тебе Гланж?
- Совсем рехнулся, - скривился Рив. - А я вот что подумал...
Он вытащил из-под рясы маленький острый кинжал и поднес его к голой пятке Джезекии.
- Попробуем, брат Джун?
- Давай, брат Рив, только понемногу.
Кюре вздохнул, на секунду прикрыв глаза, и медленно нажал лезвием. Грубая кожа на пятке крестьянина выдержала. Покачав гловой, Рив передвинул кинжал выше и уколол щиколотку. Джезекия застонал и дернул ногой. Братья переглянулись. Рив повторил опыт с тем же успехом.
- Давай посильнее, - посоветовал Джун. - Я его придержу.
Рив снова вздохнул, покрепче сжал оружие и с силой воткнул его в ногу Джезекии. Крестьянин дернулся и застыл, чуть выгнувшись. Джун полжил руки ему на плечи, а Рив тем временем медленно повернул в ране кинжал. Джезекия рванулся и вдруг открыл глаза. Увидев прямо перед собой оскаленное от напряжения лицо кюре, подопытный закатил глаза и громко заорал.
- Тише, тише! - зажал ему рот Джун. - Все в порядке, больно больше не будет, все хорошо...
- Да пусть орет! - довольный Рив вытер кинжал о рваные штаны Джезекии. - Быстрее Совет соберется!
- Не нужно пока, - объяснил ему приятель. - Опять Гланж свои речи заведет... Давай-ка пока сами о главном порасспросим, а потом уж и позовем всех.
Джезекия, бестолково хлопая глазами, смотрел то на одного, то на другого. Джун осторожно убрал ладонь с его губ и как мог дружелюбно улыбнулся.
- Как себя чувствуешь, дружище?
- Хо... Хорошо, высокий господин.
- Да ты не бойся. Крест святой терпишь?
- Что? - не понял крестьянин, но на всякий случай несколько раз быстро перекрестился.
- Вот видишь! - Джун посмотрел на Рива. - Это не демон и не вудуист. Он с Большой Земли.
- Не демон я, - повторил Джезекия. - А где король?
- Король? Король во Дворце, не волнуйся за короля, - успокоил его Джун. - Ну-ка рассказывай, как вам на Большой Земле живется, как сюда попали. Уж лет тридцать как никого на наши берега не выносило. А те, кто прежде добирался, рыбаки - и сказать-то ничего толком не умели. Ты же ведь вроде неглупый малый, а?
- Я крестьянин, высокий господин...
- Господин кюре, - поправил его Джун.
- Господин кюре. Я крестьянин, а рассказать о Большой Земле ничего не могу, потому что он запечатал мне рот.
- Кто он? - удивился кюре.
- С'Колла этот, безволосый, - пояснил за Джезекию Рив. - Значит, ты хотел королю Тому сказать правду и тебя поразило заклятие, да?
- Так и есть, - понурил голову Джезекия. - Он запечатал мой рот и... Но вы ведь сняли заклятие, господа кюре?..
- Можно и так сказать, - согласился Джун, пока крестьянин разглядывал ногу.