Раздался грохот, и Тор увидел, как небеса начали менять форму, приобретая темно-лиловый оттенок, как закружились и вспенились облака. В небе появилась круглое отверстие, и из него полился алый свет, а за ним оттуда появилось облако-воронка и опустилось прямо рядом с ними.
Через мгновение Тора и остальных затянуло в торнадо. Тор почувствовал влажность и мягкость обволакивающего его облака, почувствовал, как погружается в свет, а секунду спустя ощутил, что висит в воздухе, легкий, как пёрышко. Он ощущал истинное единение со вселенной.
Тора всё поднимало и поднимало вдоль склона горы, мимо грязевых потоков, мимо его шара, к самой вершине. Меньше, чем за минуту облако подняло их на вершину вулкана, бережно опустило и тотчас рассеялось.
Тор остался стоять там вместе с братьями, которые смотрели на него c благоговейным трепетом, как будто он был богом.
Но Тор не думал о них. Он обернулся, быстро осмотрел плато, и сфокусировался на единственном, что его интересовало: на трех дикарях, которые стояли впереди, и плетеной колыбельке, которую они держали в руках над жерлом вулкана.
Тор издал боевой клич и бросился к ним. Первый дикарь повернулся к нему лицом и застыл от удивления. Воспользовавшись этим, Тор ни секунды не сомневаясь сделал бросок вперед и отрубил ему голову.
Двое других тоже обернулись, и их лица выражали ужас. Одному из них Тор пронзил сердце, а затем, вытаскивая меч, ударил другого рукоятью в лицо, опрокинув его через край жерла.
Тор успел схватить колыбель до того, как они уронили ее. Он заглянул внутрь, и сердце его билось радостно от того, что он успел вовремя. Еще чуть-чуть, и Гувейн должен был оказаться у него на руках.
Но когда Тор увидел дно колыбели, весь его мир разом разрушился.
Она была пуста.
Все вокруг застыло для Тора, когда он стоял там, в онемении.
Он заглянул в жерло вулкана, и увидел, как далеко внизу пляшут языки пламени. Он понял, что его сын мёртв.
«НЕТ!» – взвыл Тор.
Он упал на колени, обращая к небесам свой стон, выпуская из себя оглушительный крик, который эхом отражался от гор. Это был первобытный крик человека, потерявшего всё, ради чего стоит жить.
«ГУВЕЙН!»
Глава вторая
Высоко над одиноким островом посреди моря летел одинокий дракон – совсем маленький дракон, ещё не взрослый, но его пронзительный крик уже позволял представить, каким драконом он однажды станет. Это был триумфальный полёт: его маленькие чешуйки трепетали на ветру и росли с каждой минутой, его крылья развевались, а в когтях он сжимал самое большое сокровище, которым ему довелось обладать за свою короткую жизнь.
Ощущая тепло ноши когтями, он посмотрел вниз, чтобы проверить, всё ли в порядке с его драгоценностью. Услышав плач, и почувствовав толчки, он окончательно убедился в том, что младенец в его когтях цел и невредим.
«Гувейн!», – кричал мужчина.
Даже на высоте своего полета дракон мог расслышать отраженное горами эхо этих криков. Он гордился собой за то, что вовремя спас младенца, до того, как те люди успели воспользоваться своими кинжалами. Он выхватил Гувейна у них из рук в последнюю секунду. Он отлично справился с порученной ему работой.
Дракон взлетал всё выше и выше над одиноким островом, в облака, уже невидимый для людей внизу. Он летел над островом, над вулканами, над горными хребтами и туманами над ними, всё дальше и дальше.
Вскоре он уже летел над океаном, оставив маленький островок позади. Перед ним простирались бесконечные море и небо, и ничто не разнообразило пейзаж на многие тысячи миль.
Дракон точно знал, куда ему было нужно. У него было место, куда он собирался отнести ребёнка. Ребёнка, которого он уже безмерно полюбил.
Очень особенное место.
Глава третья
Волусия стояла над Ромулусом, удовлетворенно смотря сверху вниз на его труп, пока его еще теплая кровь стекала к ее ногам, прямо на выглядывающие из сандалий пальцы. Она наслаждалась моментом. В своем юном возрасте она уже сбилась со счета убитых ею, застигнутых врасплох, мужчин. Они всегда ее недооценивали, поэтому возможность проявить всю свою жестокость была одним из главных удовольствий в ее жизни.
А теперь она убила самого Великого Ромулуса – своей рукой, а не руками своих людей – Великого Ромулуса, человека-легенду, воина, убившего Андроникуса и захватившего трон. Верховного правителя Империи.
Волусия восторженно улыбалась. Вот он – верховный правитель, от которого осталась только лужа крови у ее босых ног. Пал от её руки.