Выбрать главу

С легкой руки Ариадны я обзавелась длинными золотистыми локонами, ниспадающими до середины спины, и чуть загорелым цветом кожи. После обращения организм претерпел значительные изменения, и не иначе как бледною поганкой, назвать меня язык не поворачивался. С глазами тоже пришлось повозиться, так как ни один состав не желал держаться положенный срок и испарялся менее, чем за полчаса. В итоге, путем нескольких проб и ошибок, было принято решение пойти на хитрость и вместо зелья использовать обыкновенные контактные линзы светло–серого цвета.

В одежде так же пришлось совершить кардинальные изменения и отказаться от привычного спортивно–повседневного варианта, сменив его на сдержанную классику. Джинсы уступили место брюкам, футболки и лонгсливы трансформировались в разнообразные блузы и строгие жакеты, и так до бесконечности. К концу процедуры преображения на меня из зеркала смотрела женщина, больше походившая на офисную акулу, чем на прожжённого детектива, облазавшего все закоулки преступного города.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Деметрий смену имиджа пережил куда легче, чем я. Можно даже сказать, что новый облик понравился ему куда больше, чем прошлый, и теперь в нем едва ли можно было распознать служителя Бога. Сутану заменил строгий элегантный черный костюм, а единственный символ, напоминающий о прошлом роде деятельности, нашел свое место в нагрудном кармане пиджака.

На ночлег мы решили остановиться в ближайшей гостинице. Двухместный номер на втором этаже был далек от совершенства, но в нем нашлось все самое необходимое для человека, совершившего долгое и изнурительное путешествие. Приняв контрастный душ и переодевшись в чистую одежду, я вышла в общую комнату, где Дима что–то усердно печатал на клавиатуре лэптопа.

– Есть новости?

– Пока нет, но я прощупываю почву через знакомых. Как только что–то станет известно, мы сможем выработать более детальный план действий.

– Надеюсь, все пройдет гладко.

Беспокойство, терзавшее меня в автобусе, вновь подняло голову и принялось грызть изнутри. Что если наша затея провалится или, наоборот, еще больше усложнит ситуацию в целом? В любой момент что-то могло пойти не так, как мы запланировали, и тогда кто знает, чего следовало ожидать в будущем?  

– Как ты? – падре отложил в сторону ноутбук и подарил мне вопрошающий взгляд.

– Сама не знаю. Меня очень многое связывает с этим местом, и я боюсь, что мое прошлое может сильно повлиять на наше дело.

– Я знаю, что жизнь хорошенько потрепала тебя, Мариш, но вместе с тем, я горжусь, что ты нашла в себе силы побороть сомнения и смело шагнуть вперед навстречу будущему.

– В этом есть и твоя заслуга. Твои проповеди − очень мощное оружие.

– Слышал бы тебя сейчас Отец Мариани! Он бы непременно нашел с десяток причин против твоего утверждения.

– Уверена, у меня хватило бы аргументов на то, чтобы переубедить твоего бывшего коллегу.

– Это еще раз доказывает, что ты понятия не имеешь, какими упрямыми могут быть слуги Господа.

– Вот уж, правда! Один ты чего стоишь!

Мы еще немного поспорили в шутку, успокаивая и без того натянутые нервы, в особенности мои, после чего заключили «временное перемирие» и разошлись каждый по своим делам. Деметрий остался сидеть за компьютером, обмениваясь сообщениями с информаторами и связными, а я ушла в соседнюю комнату, чтобы еще раз проверить тот скромный арсенал, который нам с таким трудом удалось протащить через посты и многочисленные проверки.

Вытащив из сумок одежду и разложив ее на кровати, я нащупала в уголке дна скрытый крохотный язычок молнии и потянула его в сторону. Второе дно занимало собой одну треть сумки и позволяло спрятать в себе не так уж и много. Два пистолета, один из которых был заряжен обычными пулями, а второй - ультрафиолетовыми, удобно устроились поверх тонкого бронебойного жилета и пары плотных перчаток из дубленой кожи. Запасные обоймы, вставленные в специальные петли по бокам сумки, пока было решено не трогать, на тот случай, если имеющиеся у нас под рукой боеприпасы вдруг подойдут к концу. В боковом кармане тихонько звякнул небольшой запас из зелий, любезно проданный нам Ариадной по сниженной цене.