- Когда это пришло? – сминая письмо в кулаке, прорычал бывший Старейшина, обращая на соплеменницу такой лютый взгляд, что та даже отступила на шаг назад, опасаясь за собственную сохранность.
- С-с-сегодня, - заикаясь, тихо ответила Алина, за считаные секунды теряя всю свою спесь. Боевого настроя как не бывало, а все потому, что в гневе Алекс был способен на что угодно.
- Конкретнее!
- Полчаса назад…
- Черт, только проблем с Конклавом нам не хватало! Немедленно свяжись с представителями Девятки и назначь им встречу. Возможно, мне удастся перетянуть их на свою сторону, и тогда у Максима не останется шансов. Против них даже я бы не рискнул пойти, а уж Шнайдер, помешанный на своих правилах, и подавно.
- Ты не боишься, что они могли приехать с уже вполне конкретной целью? – обеспокоенно поинтересовалась Алина, не торопясь покидать мрачный кабинет брата.
- Конклав всегда отправляет наблюдателей с несколькими инструкциями, и только от нас зависит, какую из них они воплотят в жизнь после общения со всеми участниками конфликта. Полагаю, что мы не первые, с кем они имели удовольствие общаться.
- Ты думаешь, Максимилиан уже виделся с ними?
- Он – нет, а вот уродцы из канализации – очень даже может быть.
- Почему ты так думаешь?
- Считаешь, я не озаботился вопросом своих «глаз и ушей» в Капитолии до того, как этот выродок выкинул меня оттуда вместе с тобой, дорогая сестричка? О, нет! Это было бы слишком беспечно с моей стороны.
- Я просила не называть меня так, - Алина недовольно скривилась, будто только что укусила лимон, но Александр лишь скабрезно ухмыльнулся в ответ на ее слова.
- Что, правда глаза колет? – блондин встал с насиженного места и, обогнув стол, присел на край столешницы, сложив руки перед собой. – Наш отец никогда не отличался особой верностью, и будь уверена, если бы не я, то мы бы сейчас не сидели здесь, а побирались по подворотням, подыхая от голода. Только благодаря мне ты добилась высокого положения. Я убрал с дороги всех бастардов, коих наш благоверный папаша успел наплодить по всем уголкам мира, мечтая обзавестись собственной армией в их лице. Ты знаешь, сколько сил я потратил на то, чтобы избавиться от всех них? Может быть, мне стоило избавиться и от тебя?
Бессмертный выпрямился и навис над хрупкой блондинкой, прожигая ее холодным взглядом темных, почти черных, глаз, вкладывая в каждое свое слово немного силы, дабы доказать собственную правоту. Лианна сжалась от страха, не зная, куда себя деть, и уже сто раз пожалела, что вообще пересекла порог кабинета Александра.
История их семьи несла в себе много горя и боли, о которых хотелось забыть и никогда не вспоминать, вот только брат никак не желал этого, раз за разом наступая на "больную мозоль" и не упуская случая напомнить родственнице как, и самое главное чем, она ему обязана!
Алекс и раньше не отличался особой любовью к единокровной сестре, скрывая родство и делая вид, будто их ничего не связывает кроме деловых отношений. Алину это устраивало, тем более что толика власти, подаренная братом с расчетом на то, что сестрица в любой момент будет обязана поддержать его, позволяла ей чувствовать себя значимой фигурой, пусть это ощущение и было достаточно эфемерным.
Когда произошла вся эта история с эмпатом и его «экспериментами», Аля уже тогда предчувствовала неладное, но возражать брату не посмела. К тому же все ее мысли занимал Максим и острое желание заполучить желаемое в свои руки. Да, Шнайдер никогда не давал ей надежды на взаимность, придерживаясь вежливого тона в общении, но с появлением этой человеческой выскочки из отдела по расследованию убийств, Макс окончательно пропал, проводя все свое свободное время рядом с ней.
Увидев смертную в главном зале Капитолия, вампирша сразу признала в ней свою соперницу и, неосознанно сравнив ее с собой, вознегодовала еще сильнее. Как?! Как эта серая мышь могла превзойти ее, бессмертную!
Что такого было у нее, чего не было у самой Алины?
Красота? Да это изможденное лицо с синими кругами и рядом не стояло с гладкой фарфоровой кожей, никогда не знавшей морщин и недостатка сна. Ей вообще не нужен сон! Алина вдвое сильнее, быстрее, совершеннее, чем эта букашка!