- Вечер добрый, господа!
Александру стоило больших усилий оторваться от созерцания стоявшей перед ним особы, дабы ответить вежливостью на приветствие первого наблюдателя. Интересно, а он в курсе их общего прошлого? Рассказала ли Завьялова правду или же умолчала, оставив козырь на потом?
Пожав руку мужчине, бессмертный повернулся к Марине, и к своему удивлению, узрел, как она без опаски протянула ему свою ладонь, одарив при этом холодной вежливой улыбкой. Что-то в ней изменилось, еле заметно, но теперь, перед ним стояла совершенно другая личность.
Как такое возможно?
***
Стоило переступить порог кабинета, как все внутри сжалось. Взор сам собой сосредоточился на вампирах, замерших передо мной, и когда они оба узнали меня, в душе шевельнулся червячок удовлетворения. Ведь на их лицах застыла такая гамма чувств, что темная сторона души возликовала, упиваясь замешательством врага.
- Позволь мне немного поглумиться над ними, - вкрадчивым шепотом упрашивала «Темная Я», - они ведь заслужили это, разве нет?
- Не лезь не в свое дело.
- Тебе не надоело еще строить из себя мученицу, Марин? Твои страдания нагоняют тоску.
- В таком случае проваливай, тебя здесь никто не держит!
- Ошибаешься, дорогуша! Я – это ты, Ты – это я. Мы одно целое – нравится тебе это или нет. И раз уж мне не посчастливилось делить тело с такой тряпкой, как ты, то будь так любезна, иди на уступки хоть иногда. Думаешь, меня прельщает прерогатива до конца своих дней сидеть как собака на привязи и строить из себя агнца? Я вампир, черт возьми, а не Мать Тереза! Если бы не твой дружок, то уж поверь, мы бы здесь сейчас не сидели.
- Да? И где бы мы были, позволь спросить? Грызли глотки прохожим?
- А почему бы и нет? Можно подумать, что мир полон праведников! Ты ведь работала в полиции и знаешь, насколько гнилая публика шатается по улицам. Неужели тебе никогда не хотелось взять правосудие в свои руки?
- Нет. Именно это и отличает меня от тебя.
- Что "это"? Глупость? Наивность? Слабохарактерность? Порой мне кажется, что после смерти весь твой стержень испарился, и теперь мне приходится выполнять его функцию! Я в феи-крестные не нанималась!
- Я имела ввиду человечность. Люди не скот, чтобы резать их себе на потеху!
- Тебе сколько лет вообще?! Не пора ли перестать верить в сказки и, наконец, включить голову? Каждый третий в этом захудалом городишке – вор, убийца или того хуже.
- У нас с тобой совершенно разный взгляд на этот мир.
- Может, слышала когда-нибудь фразу: «Quot homines, tot sententiae»? Сколько людей, столько и мнений! Поэтому не стоит уверять меня, что только твоя точка зрения истинно верная. Я, между прочим, такой же полноправный член общества, как и ты, хоть и не владею возможностью высказывать свои мысли вслух. Но это не значит, что у меня не может быть своего мнения.
- В таком случае, я бы попросила тебя держать «свое» мнение при себе!
- Из тебя такой же праведник, Марина, как из меня непорочная дева. Имей это ввиду. И не зови меня, когда этот красавчик с глазами тигра будет отрывать твою прелестную головку в угоду собственных интересов. Уж поверь, я знаю это наверняка. Хищник – хищника видит издалека. Мы чуем слабых, и после, готовы на все, лишь бы ощутить вкус их крови на языке.
- Убирайся прочь из моей головы!
- Что, правда глаза колет? Хочешь доказать, что ты другая? Тогда пусти меня «за руль» на пару минут, и ты увидишь, как изменится ситуация!
Задумавшись на секунду, Марина тщательно взвесила все «за» и «против». Она понимала, что совершает страшную ошибку, но доля правды в словах Темной была. Та считала себя ровней Александру, а может быть и выше, и могла показать это без особых на то затрат. Но стоило ли уступать в этом случае?
Повисшая пауза вызвала неприятный звон в ушах, и измотанная недавним разговором с Максимом и другими людьми из «прошлой» жизни, Завьялова малодушно уступила…
- Я согласна!
- Приятно иметь дело со здравомыслящим человеком!
Глава 12 "Тьма или Свет"
Александр все никак не мог перестать сверлить Марину взглядом и гадать, в чем подвох? Еще минуту назад она была скованна и зажата, а сейчас выглядит так, будто это не он тут хозяин, а она.