«С трудом верится, что кто-то в здравом уме согласился бы осесть в таком месте, даже будучи на самом краю существования».
По словам шерифа, бездомные обходили эти владения стороной, рассказывая всякие ужасы и небылицы. Якобы в доме живет чудовище, от которого кровь стыне в жилах. Управление приняло решение прочесать особняк и прилегающие к нему территории, дабы развеять бредовые слухи и убедить местных жителей, что все это пустая болтовня. Однако, когда кинолог, по запросу начальства, попытался обойти владения вместе со своим псом, то тот устроил такой вой, что перепугал не только хозяина, но и двух сопровождавших их полицейских.
Странное поведение служебной собаки насторожило стражей правопорядка, и один из них, Дункан, будучи бывшим «воспитанником» ордена, связался с Деметрием и попросил того самого осмотреть странное место.
Сыщик предположил, что в заброшенном доме мог поселиться полтергейст или просто неуспокоенный дух, а поскольку в местном ковене нет ни одного мага, умеющего работать с мертвыми, то было решено искать помощь на стороне.
Дима очень обрадовался звонку Дункана, поскольку в свое время тесно общался с парнем, и заверил его, что обязательно поможет. К тому же наверху давно требовали, чтобы Кай, молодой медиум, попавший в братство не так давно, начал участвовать в выездах и применял полученные знания на практике.
Упокоение неприкаянного духа являлось, конечно, не самым простым делом, но с чего-то нужно было начинать, и общим собранием было принято решение приобщить юношу к этой заявке. Поездка в другой город заняла почти сутки, и после короткого отдыха в придорожном мотеле, маги отправились по указанному адресу, дабы осмотреть особняк и решить, как действовать.
Углубившись в свои размышления, Деметрий не сразу обратил внимание на возню в коридоре. К скрипу старого дерева прибавились хрипы и едва различимое шипение, которое то усиливалось, то замолкало. Осторожно подкравшись к дверному проему, менталист выудил из кармана пальто маленькое складное зеркальце и медленно выставил руку с ним так, чтобы иметь возможность видеть часть коридора.
В темной части прохода, откуда раздавались непонятные звуки, мелькали неясные очертания мебели и кого-то еще. Тонкие белые линии плавно перетекали на темно-сером фоне, складываясь в изогнутый дугой силуэт. Дима попытался применить свой дар, чтобы понять, кто перед ним, когда бледная тень молнией кинулась в его сторону и сбила с ног.
Зеркало выскользнуло из пальцев, угодив в ворох мусора и, судя по звуку, разбилось. Дима почувствовал, как в нос ударил затхлый смрад гнили и пыли. Извернувшись на грязном полу, падре успел разглядеть лишь изогнутую спину с выступающими звеньями позвонков, плотно обтянутыми бело-серой кожей с множеством рубцов и шрамов.
Неизвестный с громким шипением умчался в противоположную от наблюдателя сторону, и только тогда Николаидас с ужасом понял, что именно туда ушел Кай. Сердце в груди мужчины пропустило удар, прежде чем тишину дома прорезал громкий крик несчастного медиума.
Когда Деметрий добежал до другого конца крыла, было уже поздно. Кровавый след стал заметен еще у лестницы. Алые разводы широкими мазками украшали обои, пол и даже картины, коих в этой части дома сохранилось не так уж много. Концом пути стала крытая оранжерея, чьи стекла сплошь и рядом оказались замазаны краской. Мутные разводы болотного цвета сливались с пожухлыми кустами папоротников и увядших деревьев.
Под ногами скрипели черепки битых горшков и разбитых стекол. След уходил вглубь теплицы, огибая кадку с рододендронами, и заканчивался за бортами небольшого фонтанчика. Там, в изломанной позе, Дима и нашел Кая.
Юноша лежал на боку, сжавшись в позе зародыша, и дрожал так, словно только что искупался в ледяной воде. Рыжие волосы перепачкались в пыли и крови, как и вся его одежда. Лицо скрывал лоскут ткани, оторванный от воротника куртки, но Дима смог различить глубокие борозды царапин на бледной коже.
- Кай, ты меня слышишь? – падре опустился возле ученика на колени, не забывая оглядываться по сторонам в поисках твари, напавшей на них, но так и не добился внятного ответа.