Вдруг почти без предупреждения мы развернулись и дали по врагу залп с борта. Как я и предполагала, Аннетт велела наводчикам целиться, чтобы нанести ущерб и ранить команду, но не потопить корабль. Ядра пронеслись по палубе, сея разрушения. Увидев обломки в фут длиной, летящие во все стороны щепки, истерзанную плоть и кровь, я зажмурилась.
В мгновение ока последовал приказ капитана – приготовиться абордажной команде. Два других корабля окружили роялистов с флангов. Не успели наши матросы вскарабкаться на борт, как противник выбросил белое полотнище, немного разочаровав новобранцев, но более опытные моряки вздохнули с облегчением.
Мрачный капитан роялистов и Аннетт вступили в переговоры, а ко мне подошел старый матрос.
– «Морской ястреб»! – Он ткнул пальцем в витиеватые буквы на личном штандарте капитана и ухмыльнулся, продемонстрировав пару отсутствующих зубов: – Подумать только, я плавал на «Львице» и «Копьеносце», а «Морского ястреба» одолел на «Соловье».
– Не жалеете, что все так быстро кончилось? – улыбнулась я в ответ.
– Легкая и бескровная победа в бою – все равно победа. А кровь прибережем на другой раз, – пожал плечами старик и подозрительно прищурился: – Вы нам как-то подсобили?
– Кто знает, – отговорилась я.
Моряк хмыкнул и снова принялся наблюдать за капитанами. Договориться предстояло о следующем: освободить матросов и офицеров «Ястреба» или взять в плен. Аннетт настаивала на взятии под стражу всего экипажа, но я знала, что в итоге она согласится только на офицеров.
Сопроводив капитана и его помощников на наш бриг и отправив своих людей на захваченный корабль, дабы обеспечить благонадежность временной команды, мы продолжили патрулировать побережье.
31
На «Морском ястребе» мы разжились порохом для мушкетов и пушек, а также внушительным запасом галет. Великолепным дополнением к призу стали экваториальный ром и ящик галатинского вина прямиком из капитанской каюты.
Обнаружить другие корабли роялистов нам больше не повезло. Пришла пора возвращаться и следовать на север для встречи с армией.
– Вылазка все равно была успешной, – заметила Аннетт. Мы наблюдали, как над туманным берегом Галатии заходит солнце. – И кто знает, возможно, другие дельфины поймали еще рыбы?
– Что же дальше? – осведомилась я.
– У нас есть координаты места встречи с Сайаном.
– Я так и поняла. Но чем займешься ты?
– Буду готовиться к морской баталии за столицу, – сказала Аннетт. – Надеюсь, долго ждать не придется.
Переступив с ноги на ногу, она расправила фалды светло-синего мундира. Он был почти такого же цвета, как придворное платье, которое ей сшили в моем ателье для бала на Средизимье около года назад. Мундир лучше подходил принцессе, хотя про себя я подумала, что ему не помешала бы серебристая отделка.
– А когда мы выиграем битву? – спросила я и нерешительно добавила: – Вернешься в Порт-Триумф?
– Не знаю… – Аннетт уже не выглядела такой уверенной. – Когда мы покупали виллу, не думали, что Западный Сераф вступит в союз с роялистами. И уж тем более не предполагали, что развернется такая война. – Она вздохнула, высоко приподняв изящные плечи. – Поэтому вполне может статься, мы вообще не сумеем вернуться. Особенно после произошедшего.
– А Виола?
– Понятное дело, она расстроена, – криво улыбнулась Аннетт. – Всемогущая Дева Галатии, как я по ней скучаю! – И со смешком добавила: – Ей бы тут не понравилось.
– Что именно?
– Она не любительница путешествовать на кораблях. Яркое солнце и соленые брызги уничтожили бы ее картины. К тому же Виола не хотела войны, тем более, ей претит мысль оказаться в самой ее гуще.
– Можно подумать, кто-то из нас хотел…
– Ну разумеется, нет, но кое-кто принял происходящее лучше остальных, – приподняла бровь Аннетт. – А ты определенно развила свои умения.
– Как говорит Теодор о растениях пустыни и таежных лишайниках – «Ботаники считают, что под давлением среды у них появились определенные способности». – Я нервно побарабанила пальцами по фальшборту.
– Твоя квайсетская подруга сказала бы иначе: «Они идеально подходят для той окружающей среды, в которой произрастают». Не знаю, какое из этих утверждений подходит больше, но тебе здесь самое место. Странно и невозможно, но ты нам очень нужна.