Спустя еще пять дней появилась еще одна проблема — ему предоставили только один сменный комплект одежды, состоящий из нижнего белья, брюк, рубашки и простой мантии, и он уже был безнадежно испачкан и засален, так же как и его одежда. Драко становилось все более невыносимо испытывать прикосновение грязной к ткани к распаренной и чистой после душа коже. Он держался сколько мог, чтобы показать свою стойкость и силу духа, но природная брезгливость брала свое. Почти беззвучно ругаясь, Драко в конце концов собственноручно постирал сразу оба комплекта, особо никого не смущаясь. Пусть видят, до чего его довели! Он почему-то не сомневался, что они следят за его мучениями. Под «они» Драко подразумевал, конечно, Гарри и Гермиону, хотя никогда не уточнял это в своих мыслях.
Общение с магловским утюгом, работающем от розетки, встроенной в стену, сразу не задалось. Вместе с ним в почти незаметном стенном шкафу Драко нашел подробную инструкцию по использовании, но в процессе использования была потеряна любимая шелковая рубашка и одна из мантий. В итоге, имея только один полный костюм, Драко в целях экономии и удобства предпочитал ходить по комнате только в нижнем белье.
В целом Малфой не мог назвать заключение ужасным, пусть с ним и не обращались подобающе его статусу, зато любые книги появлялись по первому требованию. Ему пришлось с сожалением смириться с тем, что всего за полторы — две недели он опустился до уровня магла. Делать ему было особо нечего, так что тяжелые размышления о совей судьбе он разбавлял, делая записи в импровизированном дневнике, описывая свои впечатления от общения с Гарри и ритуале, в котором ему довелось поучаствовать. Получалось очень скомкано и отрывочно, даже себе Драко не мог до конца объяснить, что ему довелось пережить и почему он записал ту странную, совершенно для него нехарактерную, но казавшуюся верной фразу про счастье. Иногда он подолгу сидел, пытаясь вникнуть в скрытый смысл нескольких строчек, записанных на белом листе, но так и не добился успеха.
В один из похожих друг на друга дней Драко почувствовал, как его в который раз переносит куда-то порталом. Справившись с дезориентацией после перемещения, он обнаружил себя в знакомой комнате, которую Поттер назвал своим кабинетом. За обширным столом сидел Гарри, задумчиво листая газету.
—Ну и зачем я тебе понадобился на этот раз? Снова поучаствовать в каком-нибудь пошлом представлении? Может сразу принесешь меня в жертву и устроишь кровавую оргию? — позволил выплеснуться накопившемуся раздражению Малфой.
Драко распалялся все больше, он уже хотел, чтобы его просто оставили в покое в его комнате, поскольку очевидно, что он здесь нужен только в качестве заложника. Несмотря на отсутствие верхней одежды Драко всегда держал палочку при себе и уже хотел кинуть в ненавистного Поттера какое-нибудь семейное проклятье посильнее. Гарри, не обращая на него особого внимания, протянул руку, и палочка Драко полетела к нему, легко выскользнув из пальцев.
—В этом нет никакой необходимости, Драко. Просто садись, — рассеянно проговорил Поттер, убирая палочку в один из многочисленных ящиков стола, и указал на жесткий стул.
Кипя от злости, Драко попробовал взять себя в руки и сел, наблюдая за лицом Поттера. Гарри, дочитав газету, тяжело вздохнул и стал ритмично постукивать пальцами по столу, переведя взгляд куда-то к потолку.
—Тебе никогда не казалось, что человек не способен понять, что такое счастье? — неожиданно спросил он, а Драко замер, не зная, что ответить на неожиданный вопрос.
—Но как они могут просить бога о счастье? Как можно желать того, что нельзя получить и даже невозможно осознать? — между тем продолжил Поттер, видимо, прошлый вопрос был риторическим.
—Люди вообще часто надеются на лучшее, даже если оно невозможно, — огрызнулся Драко. — Я вот, например, хотел бы сейчас что-нибудь надеть.
Гарри, наконец, перевел безразличный взгляд на него и щелкнул почти незаметной кнопкой на столе.
—Почему ты в таком виде? У тебя же есть все необходимое, — Гарри действительно выглядел немного удивленным. На соседнем стуле появилась стопка одежды, и Драко стал со злостью натягивать брюки.
—Почему я должен ухаживать за вещами, как какой-то магл!
Гарри иронично улыбнулся и негромко рассмеялся, от этого звука у Драко перехватило дыхание. Казалось, что вся Вселенная смеется над ним. Малфой выругался себе под нос и отругал себя за мнительность.
—Так ты не умеешь стирать и гладить? — Гарри, кажется, искренне веселился.
—Теперь уже умею, — буркнул Драко, с удовольствием закутываясь в свежую мантию. — Или тебя это так удивляет?
—Ты что правда думаешь, что у меня нет других дел, кроме как следить за тобой? — иронично спросил Гарри.
Драко проигнорировал вопрос и твердо сказал:
—Зачем я тебе понадобился на этот раз?
—Ты мой летописец, Гермиона же сказала тебе в тот раз.
—И что это должно значить?
—То что ты опишешь меня для будущих поколений таким, каким увидишь.
—Но почему именно я? — безнадежно простонал Драко.
—Ты этого действительно не хочешь, ты один из немногих, кто осмеливается пререкаться со мной. К тому же почему нет? Что еще важного ты можешь сделать за свою жизнь?
—А так я опишу жизнь и деяния Инсанеля, Великого и Благочестивого, — саркастично протянул Драко.
—Вот и договорились, — слегка улыбнулся Гарри. — Ты будешь возле меня и сможешь задать любой вопрос. Увидишь, тебе самому понравится.
—Да у тебя мания величия, Поттер, — скривился лицо Драко, но было ясно, что его голос в лучшем случае совещательный в этом вопросе. Немного подумав, Малфой понял, что роль летописца практически идеальна для него. В случае чего он сможет продать полученную информацию Темному Лорду или Дамблдору, да вообще любому, лишь бы закончилось это сумасшествие. Сидящий перед ним Гарри никак не реагировал на его изменившееся настроение. Он даже не пытался применить к Драко легиллименцию, это настораживало. Малфой даже почти испугался, что его легко читают по лицу, но быстро себя успокоил. Контролировать себя его учили с детства.
—Хорошо, если я летописец, то могу задавать вопросы, — Драко решил получить максимум информации из своего положения. Гарри мягко улыбнулся и кивнул, приглашая к разговору.
—Что это было за представление с танцами в прошлый раз?
—Это было не представление, а важное таинство Легиона. В каждой религии должны быть обряды, это один из них. Или ты думал, что все эти люди собрались ради тебя? Такие особые собрания проводятся примерно раз в полгода и поддерживают сплоченность Легиона и веру в Инсанеля.
—Почему… почему я чувствовал себя счастливым и знал все обо всех в зале?
—Ты знал далеко не все и не обо всех, — усмехнулся Гарри, — иначе твой мозг просто не справился бы с таким объемом информации. На таких собраниях распыляются особые психотропные и расслабляющие вещества, а также специальное зелье, способствующее более глубокому раскрытию психического потенциала человека. Грубо говоря, люди начинают чувствовать отголоски эмоций тех, кто находится неподалеку.
—Но зачем вы… танцевали? — Драко не смог подобрать более подходящее слово.
—Это же религиозная церемония, Инсанель должен быть в ее центре. Таким образом мы выражаем собственные эмоции на понятном языке, при этом значительно возбуждаем общий психический фон и запускаем нечто вроде цепной реакции, ведущей к повышению наслаждения и ощущения счастья у всех, кто присутствует в зале.
—А зачем вам нужны эти кровавые руны?
—Положим, «кровавые» они больше для антуража и из сложившейся традиции, а нужны они для защиты.
—То есть вы боитесь собственных людей? — усмехнулся Драко. — Зачем тогда доводите их до такого полубезумного состояния?
—Я не говорил, что руны защищают нас с Гермионой, — Гарри внимательно разглядывал удивленное лицо Драко. — Скажем так, люди еще не готовы принять Инсанеля во всем его величии, по крайней мере, не все. Да и в Боге должна быть сакральная тайна, о которой все знают, но не могут сказать.