Лютный переулок, несмотря на ужасную репутацию, мало чем отличался от Косого, разве что был сильно уже и гораздо менее чистый. Яркое солнце освещало точно такие же лавочки, но гораздо менее презентабельного вида. Имелись не самые привлекательные и подозрительные личности, которые совершенно не пытались меня ограбить, а только издалека оценивающе на меня поглядывали. Повезло, что роста я был уже приличного, так что мало чем отличался от среднего взрослого человека, надо только меньше говорить, чтобы не раскрыться.
При беглом осмотре оказалось, что здесь имеется несколько крупных книжных магазинов, что несказанно порадовало. В самом крупном из них, не желая привлекать внимания, я отошел за полки в секцию зелий. Собственно ассортимент книг был почти такой же, что и во «Флориш и Блоттс», только стоили они значительно дешевле и выглядели слегка потрепанными. Вздохнув, я с тоской посмотрел на стоящих у полок покупателей, совершенно не хотелось спрашивать об этом зелье у всех на виду, да и какой-то надежды отыскать запрещенное для варки зелье в таких книгах особо не было, так что я вышел на улицу. Еще в двух более менее солидного вида лавках ситуация повторилась, с той лишь разницей, что ассортимент книг был меньше.
Я уже отчаялся найти что-либо полезного, когда увидел заваленный книгами прилавок в самом конце улицы, где она разделялась на два уходящих в разные стороны не мощенных переулка. На вопрос о книгах про зелья, седой старик с морщинистым лицом, сидевший на скамейке около развала, подслеповато на меня посмотрел и, кряхтя, протянул несколько покрытых плесенью фолиантов. В одном из них я и нашел почти затертый рецепт нужного зелья, видимо книга была выпущена еще до объявления монополии. Хотя остальные книги не отличались особо захватывающим содержанием, но в них описывались начала зельеварения, так что я купил их тоже. Заплатив старику явно завышенную цену, мы с Добби переместились из еще одного закутка в Мунго, покупка ингредиентов и полезных зелий остались на потом.
Гермиону я обнаружил расхаживающей по палате в необычном возбуждении. Сжимая кулаки, она заламывала в локтях руки и что-то невнятно бормотала себе под нос. Ее волосы растрепались еще сильнее, чем обычно, и были похожи на очень большую пушинку, лицо мило раскраснелось, а глаза метали молнии. Гермиона была прекрасна в своем праведном гневе, не замечая меня, как и то, что одета она в довольно просторную больничную одежду.
— Гермиона! Что-то случилось? — обратил я на себя внимания, немного полюбовавшись необычной картиной.
Она резко остановилась и развернулась ко мне, готовясь произнести тираду, но ее глаза резко наполнились ужасом, лицо приобрело алый оттенок, и она с потрясающей скоростью прыгнула на кровать, натянув одеяло до подбородка, и что-то неразборчиво пробурчала. Безуспешно пытаясь подавить смешок, я уселся на стул.
— Как приходить к нам и будить по утрам, так ты всегда первая, а сейчас смущаешься, хотя белье не такое уж и прозрачное!
Настроение начало уверенно улучшаться и я весело ей улыбнулся и подмигнул.
— Надо всегда стучаться, когда входишь! Я же все-таки девушка! Надеюсь ты это понимаешь!
— Я, между прочим, так и сделал, но ты не обратила на это внимания. Зато я смогу насладиться видом праведного гнева Гермионы Грейнджер, при чем направленного не на меня, что большая редкость, — я задорно усмехнулся.
— Сейчас и ты сможешь познать силу моего гнева на себе, Гарри Поттер!
Мне пришлось резко уворачиваться от летящей подушки, а вторая, которую я не принял во внимание, прилетела точно в цель, то есть по голове. Это было очень правильная идея не надевать сегодня очки!
— Ладно, ладно, ты победила, — я поднял руки, прося пощады. — Абсолютно ничто в мире не может противостоять твоему гневу и могуществу летающих подушек!
— Ах, ты! — от серии подзатыльников удалось увернуться, совершив стратегическое отступление к окну.
— Так что такое сегодня случилось, что ты так разозлилась? — спросил я, заново подкладывая ей под спину подушки. — И как ты себя чувствуешь? Собираешься переезжать домой?
— Чувствую я себя очень даже хорошо, спасибо, — она благодарно мне улыбнулась, но тут же нахмурилась. — Я уже собиралась одеваться и ехать, когда, прямо перед твоим приходом, появился Дамблдор, вы разминулись минут на пять. Он говорил много и долго, я даже упустила, что именно он хотел мне сказать, поняла только, что он не хочет, чтобы мы с тобой сейчас общались. Как он сказал, «это укрепит его характер» и «позволит осознать истинные ценности». Причем он уже знал, что ты приходил ко мне несколько раз, говорил, что это очень опасно для тебя, что ты часто подвергаешь себя ненужному риску. Но это же как в прошлом году! А еще у меня стойкое впечатление, что, если бы ты не пришел, я бы понервничала немного и согласилась бы с Дамблдором, успокоила бы себя, что ему виднее, как тебе будет лучше, а мне так действительно будет безопаснее. Но как так можно! Ты же весь извелся после смерти Седрика прошлым летом! И сейчас опять тоже самое, только тебе, наверное, еще тяжелее! Я знаю, как тебе был дорог Сириус.
Я смотрел на возмущающуюся подругу и думал, почему Дамблдор так неаккуратно поступил. Ошибка? Или что-то другое и он действительно думал, что Гермиона с ним согласится? Тогда почему оказался не прав, не из-за моего же прихода сюда? Или все это хорошо продуманная провокация? На чьей стороне будет Гермиона?
Мимоходом произнесенное имя крестного всколыхнуло болезненные эмоции. Внутри опять образовалась жуткая пустота, от которой я лишь не надолго отстранился, все происходящее отодвинулось на второй план и я почувствовал, что стою на краю бездны, в которую неминуемо провалюсь, пусть и не имею на это сейчас права.
От внутренних переживаний меня отвлекло то, что Гермиона взяла меня за руку и стала поглаживать мою ладонь пальчиком.
— Извини, пожалуйста, — тихо сказала она, виновато опустив глаза. — Я не хотела тебя расстроить. Я понимаю, что ты стараешься не думать о том, что произошло. Возможно, тебе было бы лучше болтать с Роном, а не прозябать тут со мной.
Я сжал ее руку и попробовал улыбнуться, получилось, надо сказать, весьма скверно.
— Ничего страшного, но я еще не готов говорить на эту тему. А на счет Рона, не думаю, что он смог бы понять меня так же, как ты. К тому же мне очень приятно и уютно читать вместе с тобой.
Лицо Гермионы просветлело и я понял, что ради такой улыбки готов свернуть горы.
— Я всегда рядом, если тебе захочется поговорить, — также тихо сказала она.- Но что же делать с…
Я остановил Гермиону, подняв руку. Положение было патовым, необходимо было многое обсудить с Гермионой, но я не был уверен, насколько ей можно доверять. К тому же еще опасность из-за этого зелья. В любом случае следующий шаг очевиден и, надеюсь, не является провокацией директора, а в своих подозрениях можно разобраться и позже. Просто так проигрывать Гермиону Дамблдору я не намерен.
— Ты мне доверяешь? — прошептал я на ухо девушке после недолгих размышлений.
Она нерешительно кивнула, явно не понимая, что происходит.
— А вот это ты зря, а вдруг я под оборотным зельем или другой иллюзией, а настоящего Гарри Поттера уже схватили и где-то держат? — зашептал я
— Но…
— Но ведь будь это так, то я точно не сказал бы такое, чтобы еще больше втереться к тебе в доверие? — прервал ее я. — Третий курс, маховик, Клювокрыл, Сириус, патронус, Махаон, чердак на Гриммо. Не очень надежно, но сейчас тебе придется мне поверить так же, как мне придется поверить тебе, что ты меня ни в чем меня не обманываешь. На будущее придумаем систему откликов.
Она посмотрел мне в глаза и уверенно кивнула, а я заметил, что до сих пор держу ее за руку.
— Быстро вставай и одевайся, — прошептал я и посмотрел на часы, до окончания действия моего зелья оставалось еще полтора часа.