- Я первым из нас познакомился с князем.
- Когда? - изумился Пеменхат.
- На конюшне. Я пошёл проведать Ристо, князь тоже заглянул туда. Помнишь, в караване была серая в яблоках кобыла, на которую не навьючивали груз? Если ты приглядывался к ней, то заметил, что она привезена далеко с запада. Это чистокровная скаковая. Очень ценная порода. Князю не терпелось взглянуть на лошадь, мы столкнулись там, потом на псарню отправились. В общем, разговорились. Любопытный он человек. Мы пока не говорили о серьёзном, но я непременно сделаю это за ужином... - И, поскольку Пеменхат не понял, что Карсидар разумел под серьёзным делом, пояснил: - Неплохо бы выведать у него кое-что насчёт гор на юге. Князь собирает любые слухи и многое может порассказать.
Пеменхат не успел оценить устремления Карсидара по достоинству, поскольку в этот момент слуги распахнули перед ними двери зала.
Князь восседал на возвышении за небольшим столиком. Он оказался совершенно седым благообразным стариком, взирающим на вошедших с нескрываемым любопытством. Пеменхат подумал даже, что он каким-то чудом забрал всё любопытство у Сола, который в умытом и расчёсанном состоянии утратил самоуверенность, а войдя в парадный зал и представ пред светлы очи правителя пусть маленького, в основном лесистого, частью гористого, но всё же независимого княжества, растерялся окончательно. Однако, несмотря на почти детскую любознательность, поза князя была исполнена величия, как и подобало правителю, в чертах лица угадывалась былая суровая красота, а широкие плечи, мускулистые руки и толстые пальцы свидетельствовали о недюжинной физической силе, сохранившейся и по сей день.
Гости остановились перед возвышением. Князь дружески кивнул Карсидару и заговорил несколько хрипловатым голосом:
- Ага, вот и наши славные герои пожаловали. Ну что ж, с мастером мы уже знакомы. Вот ты, насколько я понимаю, и есть тот самый почтенный купец, который славно дерётся на длинных ножах и мечет короткие кинжалы, как молнии.
- Почтенный Пеменхат, к вашим услугам, - старик слегка поклонился.
- Пеменхат? Мне доложили, что обращаясь к тебе следует добавлять "почтенный", - князь бросил быстрый взгляд на стоящего слева Квейда. - Впрочем, имя твоё я слышал и раньше.
И он забормотал неразборчиво: "Пеменхат, Пеменхат... Гм-м-м..."
- У вашей светлости хорошая память, - вежливо произнёс Пеменхат. - Некогда моё имя было известно не только во всём Орфетанском крае, но, как я теперь убедился, и за его пределами.
- О-о! Я вспомнил! - Люжтен даже привстал от возбуждения. - Так ты известнейший из мастеров?
- Теперь просто почтенный Пеменхат, - сказал старик и ещё раз поклонился.
- Так, так... - князь улыбнулся и покачал головой. - Вот это сюрприз! Затем посмотрел на Карсидара. - Кстати, мастер, ты так до сих пор и не представился ни мне, ни моим людям. Нанимаясь, ты сохранил инкогнито.
Квейд молча кивнул, подтверждая эти слова.
- Так не назовёшься ли теперь? - спросил князь.
После секундных колебаний Карсидар вздохнул, пожал плечами и уже открыл было рот, чтобы ответить князю, как вдруг вздрогнул и непроизвольно потянулся к серёжке. Никто не придал этому жесту значения, но Пеменхат всё понял и тоже содрогнулся. Карсидар почему-то взглянул на Читрадриву (Пеменхат слегка заволновался) и осторожно начал:
- Если законы гостеприимства для вас святы...
- О, что ты, конечно! Можешь быть совершенно спокоен за свою жизнь, пока находишься на территории моего княжества. Да и после не волнуйся. Я не забываю оказанных мне услуг.
Карсидар удовлетворённо кивнул и сказал:
- Мастер Карсидар, к вашим услугам.
Княжеские подданные, выстроившиеся у него за спиной, издали несколько удивлённых возгласов.
- Вот как! - воскликнул поражённый Люжтен. - Что ж это получается? В гости ко мне пожаловал не только известнейший мастер прошлых лет, но также и самый известный из нынешних... Ну, Квейд, знаешь ли, на этот раз ты превзошёл самого себя в поиске диковинок! - И князь захохотал, довольно потирая могучие руки.
Карсидар смотрел на него спокойно и уверенно.
- Ну, а кто остальные? Ты, значит, Дрив, - кончив смеяться, князь кивнул гандзаку и перевёл взгляд на мальчика. - А ты, что ли, Сол?
Читрадрива ответил князю своим обычным коротким "да" без каких-либо дополнительных проявлений почтительности. Разволновавшийся Сол вообще не произнёс ни слова, лишь кивнул так энергично, что присутствующим оставалось удивляться, как у него не оторвалась при этом голова.
Впрочем, князь нисколько не обиделся на их неумение разговаривать с сильными мира сего. Тем более, что в известном смысле, мастера тоже были сильными. И про колдовскую силу Читрадривы Квейд ему наверняка поведал. Да и вообще, можно ведь почтительно сказать: "Сейчас я буду иметь честь отхлестать вас по щекам. К вашим услугам, сударь". То есть элегантно оскорбить. Поэтому тоном, каким говорят с равными, князь сказал обращаясь ко всем четверым:
- Что ж, раз мы наконец познакомились как следует, прошу к столу, - и сопроводил свои слова широким приглашающим жестом.
Слуги провели гостей к столу, расположенному по правую руку от возвышения перпендикулярно княжескому. Во главе стола, ближе всего к князю усадили Карсидара, как главного среди наёмников, за ним разместили Пеменхата, потом Сола. Читрадрива таким образом оказался в самом дальнем конце (то ли потому, что приветствовал князя наименее почтительно, то ли из-за статуса колдуна). Напротив, по левую руку от княжеского, был другой стол, за который сел Квейд и другие приближённые.
После этого церемониймейстер подал знак, и в зал вступила колонна слуг, возглавляемая самим шеф-поваром. По помещению поползли такие ароматы, каких отродясь не бывало ни в трактире на Нарбикской дороге, ни в двух других трактирчиках, которые Пеменхат содержал ещё раньше. Столы были довольно быстро уставлены разнообразнейшими горячими кушаньями. Затем в зал вкатили пузатый бочонок, прямо на месте вышибли из него дно, и виночерпий наполнил чаши густым тёмно-бордовым вином, о котором Пеменхат знал лишь понаслышке.
К каждому из гостей был приставлен особый лакей, подносивший посуду, еду и вино; Солу прислуживал мальчик. Выросшему в гандзерии Читрадриве подобные порядки казались попросту дикими. Он даже хотел было запротестовать, когда важный слуга поставил перед ним расписную фарфоровую тарелку, но вовремя сдержался. А вот когда мальчик-слуга подал Солу высокий стакан вина (правда, разведенного пополам с водой), не выдержал Пеменхат.