— Ты хотела меня видеть, Джинни, — спокойно произнёс Реддл. — Вот и я, собственной персоной. Твоё желание исполнено, не так ли?
Джинни с колотящимся сердцем попятилась назад. Во всей фигуре Реддла, закутанной в чёрную мантию, таилась скрытая угроза, весь он был напряжён, как разъярённая пантера перед прыжком. Тонкий рот его кривился в холодной усмешке, а глаза, безумно красивые и в то же время нечеловечески страшные, горели яростью и злобой.
— Что ты со мной делаешь? Зачем я тебе нужна? Оставь меня в покое… — словно безумная, прошептала Джинни. Руками она пыталась нащупать сзади себя хоть какую-то опору, потому что силы вконец оставили её хрупкое дрожащее тело.
Реддл спокойно наблюдал за её муками и даже не дёрнулся, когда Джинни в бессилии опустилась на колени и устремила на него умоляющий и в то же время ненавидящий взгляд.
— Ты нужна мне для выполнения одного великого плана. По своей воле, или не по своей, но ты выполнишь предназначенную тебе миссию. Поверь, ты будешь щедро вознаграждена, — холодно промолвил он, без жалости глядя на девочку.
Услышав его слова, она затрепетала, и в отчаянии беспомощно закрылась от него руками, как бы надеясь, что это спасёт её от Тёмного лорда.
— Оставь меня… Не трогай меня… Ты и так в прошлом году причинил мне много мучений… — дрожащими губами шептала Джинни.
— Потерпи ещё немножко, милая моя, — вдруг совсем по-другому заговорил Реддл и ласково улыбнулся, что совсем не соответствовало его прежней манере поведения.
Джинни недоверчиво взглянула на него и, не в силах встать, отползла как можно дальше.
— Ты боишься меня? — участливо спросил Реддл и едва заметно повёл рукой — тут же рядом с ним возникло два удобных мягких кресла и маленький столик, на котором стоял поднос с фруктами и какими-то сладостями. Подойдя к девочке, он поднял её и понёс к одному из кресел. Джинни начала было отбиваться, но у неё не хватило сил и она беспомощно обмякла в его руках. Оказавшись на мягком сидении, она поджала ноги, и, обхватив себя руками, исподлобья, словно затравленный зверёк, стала следить за его дальнейшими действиями. Пока они не внушали ей особых подозрений, хотя от этого человека можно ожидать чего угодно.
Реддл разлил по серебряным кубкам тыквенный сок и предложил один из них Джинни. Она молча помотала головой и закрыв глаза, вжалась в кресло, как можно больше подобрав под себя ноги.
— Это не яд, Джинни. Мне нет смысла тебя убивать, — усмехнулся Реддл, всё ещё протягивая напиток.
Джинни внимательно взглянула на него, и, несколько мгновений поколебавшись, быстро выхватила кубок и снова отпрянула назад, прижавшись к спинке кресла.
Реддл тихо засмеялся и сделал несколько глотков.
— Так что тебе от меня надо? — негромко спросила после короткого молчания Джинни.
— Ничего особо страшного, поверь мне, — улыбнулся Реддл. — Ты всего лишь должна будешь выполнить одну небольшую деталь моего огромного плана.
— И что это за деталь? — Джинни несколько насторожилась.
— Ты должна будешь выпустить меня наружу… из крестража.
— Что это?
— Как много ты хочешь знать. Но, для выполнения моей давнишней мечты чем только не пожертвуешь… крестраж — эта такая вещица, в которой волшебник может хранить осколок своей души…
— Зачем?
— Подожди, выслушай меня до конца — я всё тебе расскажу. С помощью крестража волшебник становится неуязвимым и почти бессмертным. Если кто-то попытается его убить, то он запросто может возродиться.
— И у тебя они есть… эти крестражи, да? — с дрожью в голосе проговорила Джинни.
— Да, и один из них находится в Хогвартсе, — спокойно ответил Реддл, ставя кубок на стол.
— Я ничего не понимаю… — пробормотала Джинни, бледнея. — Что тебе от меня надо?
— И не надо понимать, дорогая Джинни. Всё равно не получится. А если поймёшь, то ещё до нужного момента потеряешь рассудок. А для меня это лишнее… И…
— Хватит! — вскричала Джинни, вскакивая с кресла. — Хватит!!! Я не хочу ничего слышать! Ты хочешь с моей помощью возродиться, я знаю! А я не хочу тебе помогать! Ты ещё, к счастью, не овладел моей душой, потому что никаких твоих вещей, через которые ты мог бы это сделать, у меня нет! Дневник уничтожен! А ты — всего лишь дурной сон!
— Ошибаешься, Джинни, — с улыбкой молвил Реддл. — Ты уже в моей власти.
— НЕТ! Оставь меня! Я тебе помогать не собираюсь, потому что этим погублю все остальных и себя заодно!
— Я могу найти другого помощника, хоть и с гораздо большими трудностями. Но тогда, по моём возрождении, не надейся на милость Тёмного лорда. А так, и ты, и твоя семья, и твои друзья останутся в целости и сохранности, даю слово — ведь я всегда награждаю своих помощников. Так что, выбора у тебя нет. Неужели ты хочешь гибели своей и твоих близких? Подумай.
Джинни снова опустилась в кресло и затуманенным взором впилась в глаза Реддла. Она боялась его, ужасно боялась, и его странные слова путали её, она не понимала, можно ли верить ему или нет. Тем более, что цель свою он изъяснял весьма туманно и неясно — поэтому она до сих пор не уяснила, чего же именно от неё хочет Тёмный лорд.
Он смотрел на неё, усмехаясь. В его чёрных глазах полыхал огонь. Джинни, взглянув на него со страхом, почувствовала себя загнанной в тупик, и оттого паника ещё сильней овладела ею.
— Нет! НЕТ! Я не буду ничего делать для тебя! — снова закричала она, обливаясь холодным потом. — Не получишь ты от меня никакой помощи — я же знаю, что ты хочешь убить Гарри! НЕТ!!!
Она схватила со стола первое, что попалось под руку — это оказался пустой серебряный кубок и кинула быстрый взгляд на спокойно, и, казалось, даже радостно улыбавшегося Реддла.
— НЕНАВИЖУ! — охрипшим голосом крикнула Джинни, замахнулась… и тотчас проснулась.
Была тихая ночь. Все ещё спали. Луна за окном уже двигалась вниз, к едва заметно розовеющей полоске горизонта. Джинни, тяжело дыша, вся мокрая от пота, вскочила с постели и подбежала к нему. Распахнув окно настежь, она забралась на подоконник и подставила горячее лицо прохладному дуновению утреннего ветерка. Мысли в голове смешались окончательно, ей казалось, что она находится на грани сумасшествия. Сердце, бешено колотившееся в груди, казалось, вот-вот разорвётся на части. Всё вдруг пронеслось перед глазами девочки: Гарри, Рон, Гермиона, родные лица отца, матери и братьев, все счастливые моменты её жизни… Пронеслось всего за несколько секунд и сменилось последними видениями: страшным красным огнём, сумасшедшим и страшным лицом Тома Реддла… Джинни, не выдержав, заплакала. Заплакала совсем по-детски, от обиды, боли, страха за себя и за близких, безудержной тревоги. Сердце разрывалось от жутких предчувствий…
— Почему? Почему? — шептала Джинни, закрыв руками лицо и тихо всхлипывая.
Непонятно ей было, почти ещё ребёнку, почему на её долю выпало столько испытаний, которые иногда сводят с ума даже взрослых людей…
Странные, смутные догадки иногда приходили ей на ум, но тут же куда-то испарялись, не успев даже оформиться во что-то конкретное. Тщетно Джинни пыталась понять, что значат эти туманные, непонятные мысли, которые, едва посетив её голову, исчезали, будто их и не было. Напрасно она искала хоть одну ниточку в своих размышлениях, которая рано или поздно могла бы привести её к правильному выводу.
«Ты уже в моей власти» — вспомнились вдруг ей слова Реддла.
— Нет, неправда, — твёрдо произнесла Джинни и подняла глаза на небо — оно потихоньку светлело, сливаясь с бледной луной, которая понемногу начала теряться на его фоне. Неясная розоватая полоса над горизонтом стала чётче и больше, сливаясь с тусклым голубоватым цветом предрассветного неба. Скоро рассветёт. Джинни тихонько вздохнула и соскользнула с подоконника — через два часа вставать, и она решила ещё немного поспать, чтобы набраться сил перед предстоящим днём. Но заснуть этим утром ей так и не удалось. Слишком свежее впечатление от ужасного ночного сновидения помешало Джинни успокоиться и забыться. То и дело переворачиваясь и меняя положение под мягким пуховым одеялом, она пролежала два часа.